Тени великих. Какую жизнь прожили дети исторических личностей.

История знает немало примеров, когда дети прославленных родителей оказывались в их тени — как под защитой, так и под гнётом великого имени. Кто-то пытался превзойти отца, кто-то — избежать его судьбы, а кто-то сражался за его наследие, словно за собственную душу. Перед вами — восемь историй сыновей великих мужчин, каждый из которых по-своему ответил на вызов родовой славы.

1. Диего Колумб — в поисках утерянного континента

Старший сын Христофора Колумба, Диего, родился около 1479 года — ещё до открытия Америки. Он уже состоял при дворе в звании пажа, когда его отец совершил свой исторический рейс. За ним, как за первенцем великого адмирала, были закреплены невероятные привилегии: титул вице-короля Нового Света, командование флотом и 10% всех колониальных доходов. Но это — на бумаге. На деле судьба распорядилась иначе.

Обвинённый в злоупотреблении властью, сам Христофор Колумб был лишён всех обещанных ему прав. Его сын унаследовал не власть, а тяжбы. Годы жизни Диего прошли в бесконечных судебных и дворцовых баталиях за то, что некогда было вручено его отцу. Помогла лишь удачная женитьба — его избранницей стала Мария де Толедо, племянница герцога Альбы, и благодаря её родственным связям в 1511 году Диего наконец признали вицекоролём Испаньолы.

Под его управлением были покорены Куба, Пуэрто-Рико и Ямайка — имена покорителей этих островов до сих пор звучат в летописях колониальных войн. Но, как и отца, его преследовали следствия, суды, подозрения и наконец — падение. За попытку защитить права туземцев его не раз смещали и восстанавливали, пока не вспыхнуло восстание африканских рабов, ответственность за которое возложили на него. В 1520 году он был окончательно отстранён и лишён всех прав. Его вдова ещё долгие годы пыталась восстановить справедливость, но в 1536 году семья Колумба официально и навсегда была лишена всех когда-то дарованных привилегий.

2. Виченцо Галилей — тень великого разума

Незаконнорождённый сын Галилео Галилея, Виченцо, появился на свет в 1606 году и был назван в честь деда. Лишь спустя десять лет отец официально признал его своим. Мальчик начал учёбу в области права, но душа требовала иного — он стал музыкантом и мастером музыкальных инструментов, как и его предки по материнской линии.

Отношения с отцом были бурными, чаще всего — из-за денег. Но после знаменитого процесса над Галилеем и его осуждения, между ними установилась неожиданная близость. Сохранились письма Виченцо, наполненные сочувствием, уважением и поддержкой. И на портретах он словно стремился подчеркнуть свою принадлежность к отцу — поразительное внешнее сходство бросается в глаза.

3. Иоганн Кристоф Фридрих Бах — вундеркинд из династии гениев

В семье Бахов музыку впитывали с молоком матери: восемьдесят представителей рода посвятили себя ей. Иоганн Кристоф Фридрих, один из шести сыновей великого Иоганна Себастьяна Баха, был признан наиболее одарённым. Уже в 15 лет он стал придворным музыкантом герцога Шаумберг-Липпе в Бюкербурге, где за ним и закрепилось прозвище — Бюкербургский Бах.

Он не только прославился собственными произведениями, звучащими в храмах и сегодня, но и стал родоначальником ещё одного музыкального поколения — его сын также вошёл в историю как талантливый композитор.

4. Наполеон Франсуа — принц без трона

Рождённый от императора Наполеона и австрийской принцессы Марии-Луизы, этот мальчик с самого рождения был осужден на жизнь под двойным гнётом — отцовской славы и чужой вражды. После падения империи он оказался в Вене, получил титул герцога фон Райхштад и прожил жизнь тихую, почти незаметную.

Великая история вновь вспомнила о нём спустя столетие. В 1940 году, по приказу Гитлера, его прах был перенесён в Париж — чтобы лечь рядом с останками отца в Доме Инвалидов. Так он всё-таки вернулся к тому, кого никогда по-настоящему не знал.

5. Роберт Тодд Линкольн — живой свидетель трагедий

Единственный сын Авраама Линкольна, доживший до зрелости, Роберт Тодд отказался от роли «наследника престола». Он ушёл из Гарварда, пошёл в армию, но по настоянию матери и влиянию имени отца так и не попал на передовую. Юридическая карьера оказалась для него более подходящей: он стал министром обороны США и трижды отвергал предложения баллотироваться в вице-президенты.

Но судьба уготовила ему особую роль — Роберт оказался вблизи сразу трёх убитых президентов: он был рядом с отцом в театре Форда, разговаривал с Гарфильдом за мгновение до выстрела, и находился в зале, где был смертельно ранен МакКинли. История словно сделала его живым оракулом республиканской трагедии.

6. Эрнст Фрейд — архитектор памяти

Из всех шестерых детей Зигмунда Фрейда именно младший, Эрнст, добился наибольшей известности — пусть и вовсе не в области психоанализа. Он стал архитектором. Психоанализ не догнал его напрямую, но нашёл выход в специализации — он проектировал больницы и клиники. В Лондоне до сих пор стоит здание, в котором ныне размещён Музей Фрейда — и построено оно Эрнстом.

7. Ханс Альберт Эйнштейн — сын в тени формул

Ханс родился, когда Эйнштейн ещё работал в патентном бюро. Их отношения нельзя было назвать теплыми — авторитет отца был безусловным, но участие в жизни сына минимальным. Несмотря на это, Ханс добился академических высот сам — стал известным геологом, специалистом по эрозии и перемещению осадков.

В Америке его труд был признан на высшем уровне: Американское общество гражданских инженеров учредило премию его имени. Сам Эйнштейн в письмах не раз выражал гордость за сына — ту самую сдержанную, но искреннюю отцовскую гордость.

8. Рандольф Черчилль — идущий за недосягаемой тенью

Сын Уинстона Черчилля, Рандольф, не окончив Оксфорд, подался в журналистику и — в приключения. Его биография больше напоминает роман о ловеласе и бунтаре. Его мечтой была должность премьер-министра, но в британской политике он так и остался фигурой на вторых ролях.

Тем не менее, во время Второй мировой войны он проявил не только амбиции, но и храбрость: служил на фронте, участвовал в десантных операциях. И всё же, на фоне величия отца, его достижения казались блеклыми. Быть сыном Черчилля — задача почти непосильная.