Сначала наденьте маску на себя, затем на ребенка

«Что значит «быть взрослым»? — говорит мне позавчера приятель, — По-моему, все это миф. Мера твоей так называемой взрослости определяется только мешком ответственности, который ты тащишь…». Если придираться к словам, я бы, конечно, сказала, что взрослость – это не когда у тебя мешок тяжелый, а когда ты понимаешь, куда его тащишь и зачем. Хотя бы примерно.

Но это немного сложно.

Мне кажется, есть формула взрослости гораздо проще.
Она известна всем стюардессам и всем путешественникам, та самая знаменитая «сначала наденьте маску на себя, затем на ребенка». Объемно и просто, как я люблю.
Во-первых, на место ребенка в этой формуле можно подставить что угодно. Не только собственно ребенка, но и работу, родителей-пенсионеров, семью в широком контексте или мужа. Или жену, но чаще мужа.
Так вот, взрослый человек всегда сначала позаботится о себе, чтобы не оказалось так, что и он вдруг без сознания-без денег-без сил-в депрессии, и все остальные, за кого он отвечает, тоже в полной жопе.

Из этого «во-первых» легко выводится «во-вторых»: взрослый человек примерно знает, от чего ему становится лучше, а от чего хуже, и имеет хотя бы парочку надежных способов позаботиться о себе. Сам. Вот этими самыми руками. Невзрослый человек вынужден очень много и очень горько обижаться на тех, кто «должен был» или «мог» позаботиться, догадаться и так далее, но не захотел. Если продолжать аналогию с самолетом, то не очень взрослый человек яростно обвиняет пилотов самолета, ругает себя, погоду, турбулентность, и это все очень понятные чувства, тем более, что каждого есть за что повинить. Но маска, маска не надета.

В-третьих, тут важны обе части и их последовательность: и «сначала наденьте маску на себя», и «потом на ребенка». Некоторые из нас радостно вцепляются в первую часть, видя в ней освобождение от всякого «надо» и ликующее торжество «хочу». А некоторые пропускают первую и слышат только вторую, видя в себе лишь средство для спасения ребенка. Условного, конечно, ребенка.

Первых понять можно. Слушайте, ну правда, если человек с младенчества тащил мешок со всякими гадостями («нет слова хочу, есть слово надо», «ты должен», «не позорь мать» и много других, гораздо более тонких и вычурных колющих предметов), взятый недобровольно, то ведь ничего, кроме тщательно задавленного гнева и ярости, он к этому мешку не испытывает. И будет пытаться сбросить его всеми явными и неявными способами. Даже если привычная вмятина на плече будет заставлять снова и снова этот мешок на себя взгромоздить. А за этой увлекательной внутренней борьбой можно и всю жизнь скоротать.

Вторых тоже легко понять. Это те, кто проскакивает первую часть формулы, бормоча «да я-то чо, мне нормально». Да, я синий, задыхаюсь и ногу приволакиваю. Зато смотрите, у меня все дети в масках, я отдал все, что имел, семье и работе, ничего себе не оставил, хоть карманы проверьте. У Линор Горалик есть такой Заяц ПЦ с плакатом «Я спас мир и изнемог». Заяц все время изможден, он ощущает себя героем, но потом бац! — оказывается, что либо маски не нужны, либо самолет летел не в ту сторону. В общем, что хаотичные, а то и тиранические метания Зайца были бесполезны и даже навредили. Всем.
При хорошем (а может, плохом) раскладе человек с годами это понимает и страшно расстраивается. При плохом (а может, наоборот, хорошем) раскладе так и живет в своей картинке с плакатом наперевес.

Ни один взрослый не будет жертвовать своей жизнью.
Просто потому, что это безответственно.
Жертвовать легко из детской позиции, потому что ребенок, во-первых, еще не знает ценности собственной жизни, во-вторых, не понимает последствий, и в-третьих, надеется таким образом кого-то от чего-то «спасти» (глубоко в бессознательном, в своем театре теней, он, конечно, надеется спасти родителя. Но это затея безнадежная, не стоит и браться).

И вот мы, наверное, всю жизнь как-то двигаемся в сторону этой взрослости. Иногда проваливаемся, но ведь жизнь дает обычно больше чем одну попытку.»

Анастасия Рубцова