В этом стихотворении Арсений Тарковский возвращается к самым истокам жизни — к тому первозданному свету и удивлению, с которыми мы впервые открываем глаза на этот мир. Он словно зовёт нас не бояться тьмы и мрака, а беречь свет и тепло, которые окружали его в детстве — в те годы, когда всё только начинало жить и говорить, когда каждый день был маленьким чудом.

Да не коснутся тьма и тлен
Июньской розы на окне,
Да будет улица светла,
Да будет мир благословен
И благосклонна жизнь ко мне,
Как столько лет назад была!

Как столько лет назад, когда
Едва открытые глаза
Не понимали, как им быть,
И в травы падала вода,
И с ними первая гроза
Ещё училась говорить.

Я в этот день увидел свет,
Шумели ветви за окном,
Качаясь в пузырях стекла,
И стала на пороге лет
С корзинами в руках, и в дом,
Смеясь, цветочница вошла.

Отвесный дождь упал в траву,
И снизу ласточка взвилась,
И этот день был первым днём
Из тех, что чудом наяву
Светились, как шары, дробясь
В росе на лепестке любом.

1933
АРСЕНИЙ ТАРКОВСКИЙ

Почему мы не помним, как учились ходить, говорить или впервые пробовали мороженое? Эти важные моменты — словно стерты из памяти. Удивительно, но первые годы жизни, такие насыщенные событиями, часто остаются за кулисами нашего сознания. Это явление называется детской амнезией, и у него есть научное объяснение.

Психолог Кэролин Рови‑Колльер проводила серии исследований, чтобы проверить, как у маленьких детей обстоят дела с памятью. И экспериментальным путём она обнаружила, что младенцы могут с самого раннего возраста формировать воспоминания. Например, они способны удерживать в голове лица знакомых людей — прежде всего матери — и улыбаться им.

Кроме того, Рови‑Колльер установила, как долго младенцы могут сохранять информацию. Шестимесячных детей в течение минуты учили дёргать за рычаг, чтобы ускорять движение игрушечной машины. И на следующий день они помнили, как это работает, но позже выбрасывали сведения из головы. Однако чем старше становились дети, тем дольше они хранили информацию.

Итак, если люди способны формировать воспоминания начиная с самых первых месяцев своей жизни, почему мы не помним себя младенцами? На самом деле, для учёных это до сих пор загадка. Эта особенность человеческого мозга называется «инфантильная амнезия». И есть несколько гипотез, в чём её причина.

Гипотеза самосознания

Чтобы формировать автобиографические воспоминания, вы должны обладать чувством самосознания, чётко отделяя себя от других. Исследователи определили, что у младенцев до 18 месяцев с этим проблемы: если им намазать нос краской, а затем дать посмотреть в зеркало, то они не поймут, кто в отражении. Дети же от 18 до 24 месяцев пытаются краску стереть.

К этому возрасту у них уже появляется самосознание и даже некоторое чувство собственного достоинства. А значит, и воспоминания о себе могут сформироваться.

Гипотеза языка

Если вы попытаетесь вспомнить что‑нибудь, то, скорее всего, будете восстанавливать в голове произошедшие события с помощью слов. То есть выстраивать внутренний монолог. А у маленьких детей с прокручиванием в мозгу разговоров с самим собой большие проблемы: они ещё не знают язык настолько хорошо, чтобы говорить. И позже они теряют свои довербальные воспоминания, потому что не могли вовремя подкрепить их внутренней речью.

Гипотеза гиппокампа

Довольно простая теория: маленькие дети не могут запомнить раннего периода своей жизни просто потому, что их гиппокамп — область мозга, участвующая в переносе информации из кратковременной памяти в долговременную, — ещё не полностью развит. Когда он достаточно прокачается (обычно к 18–24 месяцам), дети смогут сформировать длительные воспоминания.

Гипотеза защиты.

Ещё один вариант: инфантильная амнезия позволяет оберегать молодой, растущий организм от связанных с младенчеством неприятных воспоминаний, которые могут негативно повлиять на развитие психики.

Дело в том, что дети — создания весьма хрупкие и неспособные себя защитить. Они уязвимы к болезням, и им легко могут навредить взрослые — даже их собственные родители. Ведь не так давно, по эволюционным меркам, детоубийство считалось вполне нормальным способом контролировать рождаемость.

В общем, младенчество — та пора, когда человек наиболее беспомощен и никак не способен повлиять на свою судьбу. И некоторые учёные считают, что, если бы мы всё время прокручивали у себя в голове своё тяжкое житие в ту пору, то сошли бы с ума.

И мудрая мать‑природа поставила в мозг соответствующие предохранители, чтобы мы не вспоминали слишком часто о своей уязвимости и не думали с ужасом: «Чуть не подавился тогда соской… Как же я пережил этот кошмар?!»

Бернард Шоу — личность редкого калибра: остроумный, колкий, невероятно продуктивный и абсолютно бесстрашный в своих высказываниях. Он был не просто драматургом, а живым афоризмом. В его жизни хватало странностей, парадоксов и просто забавных историй, которые отлично передают дух самого Шоу — едкого, ироничного и совершенно неподражаемого.

Бернард Шоу, знаменитый ирландский писатель и драматург, прожил едва ли не целый век ( 1856-1950).

Он обладал удивительным талантом придать любому разговору или ситуации легкость и непосредственность. На премьере одной из своих пьес Шоу вышел в антракте на сцену и обратился к залу : «Ну, как вам нравится пьеса?» Пораженные зрители не сразу нашлись с ответом. И только один из них выкрикнул: «Чепуха!»

Шоу учтиво ему поклонился и с чарующей улыбкой ответил, указывая на публику: « И я придерживаюсь того же мнения, но что мы вдвоём можем против массы?»

Рассказывают, что первая экранизация комедии Шоу «Пигмалион» имела в Англии большой успех. По этому поводу продюсер фильма устроил большой банкет. Пригласили всех, кто имел какое-либо отношение к фильму, забыв только ... автора комедии.

Однако Шоу пришел на банкет, сел где-то в темном уголке и молча слушал тосты за продюсера, режиссера, актёров. Самого Шоу никто не вспоминал. Тогда он поднялся, и пытаясь перекричать веселый гул, сказал: «Господа, предлагаю выпить за здоровье Бернарда Шоу. Кстати, позвольте представиться, это я!»

Шоу ненавидел школу… и обожал самообразование. Шоу утверждал, что ничему не научился в школе, кроме лени и отвращения к преподавателям. Зато в юности он проводил дни в библиотеках, читая всё подряд, особенно философию, экономику и литературу.

Писал левой рукой… зеркально. Он был левшой и мог писать с конца страницы в обратном направлении, как это делал Леонардо да Винчи. Впечатляющий, хоть и бесполезный навык!

Писатель завещал деньги… на создание новой азбуки. Шоу был убеждён, что английская орфография — кошмар. Он даже завещал часть своего состояния на разработку фонетического алфавита, чтобы слова писались так, как слышатся. Так появился "алфавит Шоу", где, например, слово fish можно было бы писать как ghoti (gh как в enough, o как в women, ti как в nation). Естественно, всерьёз это никто не использовал — кроме как в шутках.

Шоу можно отвести место в книге рекордов Гиннесса по количеству сломанных конечностей. Невероятно, но факт: раз в год, в лучшем случае раз в два года, он с непостижимой регулярностью что-нибудь себе ломал.

Даже с Шарлоттой , будущей женой, он познакомился лишь благодаря тому, что в очередной раз сломал ногу, а она пришла к нему подменить свою заболевшую подругу-сиделку. Даже свой медовый месяц Шоу провёл в гипсе.

Вообще, женщины и Шоу - отдельная тема. Он любил влюбляться в женщин, но дальше влюбленности дело не шло. Он считал, что у большинства женщин на уме одно - «заполучить своего мужчину и как-то скоротать свой век».

Сам Шоу искал от любви только развлечения. На первое место он ставил свою работу. «В жизни то настоящее, что полезно и нужно. Любовь же - это заблуждение, что одна женщина чем-то отличается от другой.

Человека, который всю жизнь любит одну женщину, следует отправить либо к врачу, либо на виселицу», - шутил знаменитый оригинал.

Драматург любил женщин, но по-своему, на безопасном расстоянии. Он не был женоненавистником, но активистки женского движения считали его чуть ли не личным врагом. Однажды он спросил у одной богатой эмансипированной аристократки: «Скажите, сударыня, вы могли бы переспать с мужчиной, которого не любите, за сто тысяч фунтов?» Дама, презрительно фыркнув, ответила: «Без малейшего сомнения!»

Она знала, что по сравнению с ней Шоу - просто нищий. «А за один фунт?»- продолжал свой допрос неуемный писатель. «Да что вы! За кого вы меня принимаете!»- возмутилась благородная женщина. «За кого - и так понятно. Просто я хотел узнать минимальный тариф»- невозмутимо ответил остряк.

Слухи о его возмутительном поведении дошли до Королевы. Однажды его пригласили на приём в Букингемский дворец. Там состоялась встреча Королевы Виктории и самого знаменитого драматурга Англии.

Королева, как бы невзначай, спросила его, правда ли то, что он где- то сказал, что каждую женщину можно купить за деньги. «Конечно, правда!» - ответил наглец. «Как, и меня можно купить?» - возмутилась королева. «Почему же нет? Ведь вы же женщина» - последовал ответ. «И сколько же я, по вашему, стою?» - кокетливо спросила Виктория. «Я думаю, десять тысяч фунтов».

На что королева обиженно воскликнула: «Так мало?!» Она тут же получила следующий ответ: «Ну вот видите, Ваше Величество, Вы уже начинаете торговаться!»

Не стоит удивляться, что этот незаурядный человек так сказал как-то о себе: «Со мной никогда не случалось ничего необычного, не происходило никаких экстраординарных событий. Я сам был событием!» И с этим высказыванием невозможно не согласиться.

Бернард Шоу однажды отказался от Нобелевской премии… но не до конца. В 1925 году Шоу получил Нобелевскую премию по литературе, но сначала заявил, что отказывается от неё, мол, «мне могут простить всё, кроме успеха». Однако потом передумал и согласился взять премию, но не деньги. Финансовую часть он велел пустить на перевод шведской литературы на английский язык.

Остроумие всегда было его оружием. Когда одна актриса написала ему:
 — «У нас с вами могли бы быть дети с моим лицом и вашим умом»,
он ответил:
 — «А если наоборот?».

Он дожил до 94 лет… и ни дня не терял язвительности. Даже в старости он продолжал писать, выступать и критиковать политиков, религию, медицину и всех, кто, по его мнению, не заслуживал серьёзного отношения.

Шоу не ел мяса и высмеивал медицину. Шоу был убеждённым вегетарианцем, презирал алкоголь и относился к врачам с язвительной подозрительностью. «Современная медицина сделала столько для человечества, что все теперь болеют гораздо дольше», — говорил он.

— Его похороны стали воплощением его характера. В завещании он запретил религиозные церемонии на своих похоронах. Официальная часть была заменена чтением его произведений. Даже после смерти он устроил себе спектакль в стиле Шоу.

Бернард Шоу — это человек, который превратил собственную жизнь в афоризм. Он не просто писал пьесы — он сам был драматургом своего образа, ироничным, колким и неподвластным условностям. И, кажется, именно за это его и любят спустя столетие.

Иногда нам кажется, что ещё один день, ещё одна задача, ещё одно дело – не так уж важны. Можно сделать чуть меньше, схитрить, оставить на потом. Но что, если в какой-то момент жизнь неожиданно преподнесёт нам результат нашей же работы?

Жил-был прораб. Всю жизнь он строил дома, но стал стар и решил уйти на пенсию.

— Я увольняюсь, — сказал он работодателю. — Ухожу на пенсию. Буду со старушкой внуков нянчить.

Хозяину было жалко расставаться с этим человеком, и он попросил его:

— Слушай, а давай так — построй последний дом и проводим тебя на пенсию. С хорошей премией!

Прораб согласился. Согласно новому проекту, ему нужно было построить дом для маленькой семьи, и началось: согласования, поиски материалов, проверки…

Прораб торопился, потому что уже видел себя на пенсии. Чего-то не доделывал, что-то упрощал, покупал дешевые материалы, так как их можно было быстрее доставить… Он чувствовал, что делает не лучшую свою работу, но оправдывал себя тем, что это конец его карьеры. Когда стройка была окончена, он вызвал хозяина. Тот осмотрел дом и сказал:

— Знаешь, а ведь это твой дом! Вот возьми ключи и вселяйся. Все документы уже оформлены. Это тебе подарок от фирмы за долголетнюю работу.

Что испытал прораб, было известно только ему одному! Он стоял красный от стыда, а все вокруг хлопали в ладоши, поздравляли его с новосельем и думали, что он краснеет от застенчивости, а он краснел от стыда за собственную небрежность.

Он сознавал, что все ошибки и недочёты стали теперь его проблемами, а все вокруг думали, что он смущен дорогим подарком.

Счастье не нуждается в особых днях, праздниках или разрешениях. Оно живёт в каждом мгновении, которое мы выбираем проживать осознанно. Иногда кажется, что для счастья нужно больше времени, лучшие обстоятельства или даже идеальные условия. Но правда в том, что оно всегда рядом — в простом взгляде, искреннем слове или умении остановиться и почувствовать жизнь. Быть счастливым — это не вопрос удачи, а решение, которое мы принимаем каждый день, в каждый момент времени.

Есть такой старый фильм с Робином Уильямсом в главной роли - "Этим утром в Нью-Йорке".
Там про мужчину, Генри, кажется, который внезапно узнал на плановом медицинском осмотре, что у него - аневризма в мозгу.

А мужчина был такой склочный, язвительный, ябеда, вечно писал негативные отзывы, всё его раздражало.
И вот он стал ругаться с врачом: "Сколько мне осталось? Сколько?"
Врач был вообще случайный, на подмене, и ничего не должен был ему говорить, но Генри его так достал, что он ляпнул: "90 минут".

Просто увидел в журнале заголовок: "90 минут готовится индейка" - и вот ляпнул.
И весь фильм этот Генри пытается исправить ошибки, которые он наворотил по жизни, за оставшиеся полтора часа.

С женой, с которой у него холодная война, с сыном, которому он не простил, что тот выбрал танцы, а не юриспруденцию, с братом...

Полтора часа - очень мало, чтобы исправить свою жизнь, но вполне достаточно, чтобы задуматься о ней и заметить, как много нужно исправить.

Перед Новым годом вокруг меня каждый год такая концентрированная движуха, будто люди за полтора часа пытаются наверстать то, до чего руки не доходили весь год.

Я поражаюсь каждый раз: почему это надо делать в последний момент?
Почему 31 декабря?

Будто Дед Мороз - это такой строгий экзаменатор, придет и спросит: "Ну чо ты там?" - и влепит "неуд" в жизненную зачётку.

А ведь это просто день, после которого в заявлениях всяких в графе "дата" мы будем писать новые цифры - и
всё, а 31 декабря - это просто четверг, а не экзамен.

В том фильме есть классный момент, когда врач пытается понять, все ли с пациентом Генри в порядке, и спрашивает:

- Какой сегодня день недели?

А Генри отвечает с грустью, будто прозревает:

- Господи, я столько их потратил зря, этих дней недели...

А еще там есть забавная фраза, мне она нравится: "Все семьи нормальные, пока их хорошенько не узнаешь".

Ха-ха, воистину так.

А еще врач, у которой сложный жизненный надлом, и вообще - худший день в ее жизни. И ей очень плохо, и она звонит маме и говорит правду:

- Мам, сегодня худший день в моей жизни.

А мама:

- Когда ты мне выпишешь лекарства? Когда? Ты же врач!

- Мам, я по другому поводу...

- По какому другому? Где мои лекарства...

Нет поддержки, нет. А так хочется...

Робин Уильямс снялся в этом фильме незадолго до смерти.

Говорят, этим фильмом он попрощался со всеми.

Передал нам с экранов очень важную мысль...

Генри спросил там врача:
- А как бы вы прожили свои последние 90 минут?

Она ответила:
- Я бы попыталась стать счастливой.

Он улыбнулся и подарил ей свои часы, которые отсчитывали его 90 минут.

Как бы сказал: "Ну так займитесь этим просто так, не потому что живете последние полтора часа".

Хороший фильм.
Он для меня про то, что жизнь не должна быть имитацией счастья.
Про то, что любить человека - это замечать его чувства, слышать его слова, уважать его желания.

А еще он про то, что не надо откладывать ничего на потом, чтобы не пришлось жить концентрированно последние полтора часа.

Жить надо прямо сегодня, потому что среда, а не потому что скоро Новый год.

Займитесь счастьем просто так...

Ольга Савельева

Зима — время тишины и размышлений. Её холодные вечера словно созданы для философских поисков, когда природа вокруг застывает, а внутри нас пробуждаются глубокие мысли. Лёд и снег становятся метафорами жизни, а каждый снежный узор — напоминанием о её неповторимости. Вдохновляющие стихи о зиме открывают дверь в этот особый мир, где мороз оживляет философию, а тишина звучит яснее слов.

Белым-бело

Белым - бело !..
И в этом белом гимне
Приходит к нам ,
болезненно остра,
Необходимость тут же стать другими,
Уже совсем не теми, что вчера.
Как будто Бог , устав от наших каверз,
От слез и драк, от кляуз и нытья ,-
Возвел отныне снег, крахмал и кафель
В разряд святых условий бытия.
И кончились бои, и драки стихли,
И тишина везде вошла в закон
Как результат большой воскресной стирки,
Одежд, религий, судеб и знамён...

Леонид Филатов
1975 г

Элегия

Издержки духа — выкрики ума
и логика, — вы равно хороши,
когда опять белесая зима
бредет в полях безмолвнее души.
О чем тогда я думаю один,
зачем гляжу ей пристально вослед.
На этот раз декабрь предвосхитил
ее февральских оттепелей свет.
Какие предстоят нам холода.
Но, обогреты давностями, мы
не помним, как нисходят города
на тягостные выдохи зимы.
Безумные и злобные поля!
Безумна и безмерна тишина их.
То не покой, то темная земля
об облике ином напоминает.
Какой-то ужас в этой белизне.
И вижу я, что жизнь идет как вызов
бесславию, упавшему извне
на эту неосознанную близость.

Иосиф Бордский
1968 г.

Дым без огня

Вот зима. На деревьях цветут снеговые улыбки.
Я не верю, что в эту страну забредёт Рождество.
По утрам мой комичный маэстро так печально играет на скрипке
И в снегах голубых за окном мне поёт Божество!

Мне когда-то хотелось иметь золотого ребёнка,
А теперь я мечтаю уйти в монастырь, постареть
И молиться у старых притворов печально и тонко
Или, может, совсем не молиться, а эти же песенки петь!

Всё бывает не так, как мечтаешь под лунные звуки.
Всем понятно, что я никуда не уйду, что сейчас у меня
Есть обиды, долги, есть собака, любовница, муки
И что всё это — так… пустяки… просто дым без огня!

Александр Вертинский

Белое безмолвие

Все года и века и эпохи подряд
Все стремится к теплу от морозов и вьюг.
Почему ж эти птицы на север летят,
Если птицам положено только на юг?

Слава им не нужна и величие.
Вот под крыльями кончится лед,
И найдут они счастие птичее,
Как награду за дерзкий полет.

Что же нам не жилось, что же нам не спалось?
Что нас выгнало в путь по высокой волне?
Нам сиянья пока наблюдать не пришлось.
Это редко бывает — сиянья в цене!

Тишина. Только чайки — как молнии.
Пустотой мы их кормим из рук.
Но наградою нам за безмолвие
Обязательно будет звук.

Как давно снятся нам только белые сны,
Все иные оттенки снега замели.
Мы ослепли давно от такой белизны,
Но прозреем от черной полоски земли.

Наше горло отпустит молчание,
Наша слабость растает, как тень.
И наградой за ночи отчаянья
Будет вечный полярный день.

Север, воля, надежда,- страна без границ,
Снег без грязи, как долгая жизнь без вранья.
Воронье нам не выклюет глаз из глазниц,
Потому что не водится здесь воронья.

Кто не верил в дурные пророчества,
В снег не лег ни на миг отдохнуть,
Тем наградою за одиночество
Должен встретиться кто-нибудь.

Владимир Высоцкий
1972

Что делать, когда кажется, что весь мир ополчился против тебя? Иногда достаточно нескольких мудрых слов, чтобы вернуть силы и обрести равновесие. Макс Фрай, мастер философской иронии и тонкого наблюдения, предлагает свои советы, которые помогут взглянуть на трудности под новым углом.

1. Хотел бы я научить тебя вместо: «Ох, как все плохо!» — думать: «Надо же, как интересно!» Но такое отношение к жизни приходит только с опытом.

2. В конце концов, если не позволять себе иногда побыть придурком, жизнь лишится доброй половины удовольствий.

3. У меня есть прекрасное правило: если происходящее перестает нравиться, надо немедленно уходить.

4. Добрые приметы следует изобретать самостоятельно. Кого встретил, тот и к удаче. Так и запишем. И запомним. И день проживем соответственно.

5. Следует немедленно осуществить свое глупое желание, чтобы не угрохать на его исполнение всю оставшуюся жизнь.

6. Если очень долго делать вид, что ничего не боишься, храбрость может стать полезной привычкой, чем-то вроде манеры спать с открытым окном или принимать контрастный душ.

7. Главное — меньше говорить. И тогда собеседник сам придумает способ все себе рационально объяснить. По крайней мере, я до сих пор не встречал того, кто бы не справился. Люди очень талантливые. Очень.

8. Не следует задавать вопросы, ответ на которые уже давно известен — если не твоему беспомощному разуму, то твоему мудрому сердцу.

9. Делай вид, будто у тебя все в порядке. Ты удивишься, когда поймешь, насколько это эффективный метод. После того как сумеешь обмануть себя, тебе вообще все на свете будет по плечу.

10. Нельзя открывать тайны, нельзя рассказывать о самом главном вслух. Особенно взрослым (то есть чужим). Иначе — все, нет тайны, сдохла, рассосалась.

11. Любить следует путь, а не грядущий конечный пункт, чем бы он ни был.

12. Сегодняшний день — хороший повод выйти из берегов, каждому — из своих. Потому что всякий человек — океан, и глупо всю жизнь искренне считать себя лужей, пусть даже самой глубокой и непросыхающей в микрорайоне.

13. Себя надо любить и хвалить. Не поручать же такое ответственное дело чужим людям!

14. После ночи раздумий просто необходимо совершить пару-тройку глупостей — просто для того, чтобы не возомнить себя великим мыслителем.

15. Для того чтобы постичь истинный смысл события, которое считаешь несчастьем, следует отойти от него на некоторое расстояние. И если не вовсе перестать страдать, то, по крайней мере, не считать страдание главным делом своей жизни.

16. Нужно идти туда, куда хочется, а не туда, куда якобы «надо». Идти себе, идти и ничего не бояться.

17. Чтобы получить шанс на бессмертие, надо отказаться от надежды на него... Вообще от любой надежды. Отчаяние — удивительный ключ к могуществу, даже не ключ, а отмычка, способная открыть почти любой замок... И обычно это единственный ключ, доступный человеку!

18. Некоторые шансы лучше упускать. Для того чтобы не лишиться всех остальных.

19. Одно из двух: или ты не можешь ничего изменить — и тогда волноваться бесполезно, — или можешь — в этом случае стоит браться за дело, а не тратить свою силу на беспокойство и гнев.

20. Пока человек жив, ничего не пропало. Из любой ситуации всегда есть выход, причем не один, а несколько — и кто ты такой, чтобы оказаться первым человеческим существом во Вселенной, попавшим в действительно безвыходную ситуацию?!