Что такое харизма с точки зрения науки и как ее развить

Харизматики правят всем. Главные лисы мира сего, они убедят вас поверить в Бога, работать по выходным, избирать их в президенты и раздавать деньги незнакомцам. На протяжении 2000 лет харизма рассматривалась как уникальный, необъяснимый и врожденный дар — либо вылез ты на свет божий с улыбкой Джорджа Клуни, либо прячься по углам на вечеринках и крестись перед публичными выступлениями. Однако научное сообщество утверждает — все не так безнадежно. Вместе с ним мы разбираемся, что же такое харизма, как работает ее магическая сила, можно ли измерить харизматичность и, самое главное, можно ли ее приобрести. А также — причем здесь «нео».

История харизмы

Представление о харизме как о мистическом даре досталось нам от Рудольфа Зома, давно всеми забытого раннехристианского автора. Именно он первым ввел понятие в обиход и предопределил значение слова на следующие пару тысяч лет. Согласно теологической концепции, харизма — это (буквально) божественная искра, благодать, рука Господа на плече избранного, направляющая его по тропе мессианства. Именно так звучит мировая концепция харизмы номер один.

Номер два возникла в начале прошлого века, когда немецкий философ и социолог Макс Вебер зафиксировал слом в представлении о сверхъестественном и плотно сшил восставшее из пепла понятие с идеей господства. А точнее, манифестировал харизматическое лидерство как идеальную его форму.

По Веберу, быть харизматиком означает быть Иисусом, Александром Македонским или Ахиллом — в числе образцовых харизматических качеств заявляются сверхъестественные способности, пророческий дар, выдающаяся сила духа и слова.
Классическое веберовское определение сводится к тому, что харизма является особым свойством личности, благодаря которому ее считают сверхчеловеческой или как минимум одаренной. Именно на этом описании основывается или к нему так или иначе ссылается значительная часть последующих исследований вплоть до 90-х годов.

Таким образом, ведущие мировые концепции связывали харизму с двумя основополагающими вещами — избранничеством и способностью воздействовать на людей сверхъестественным образом. Всенародное представление о «врожденности» и «необъяснимости» этого качества — прямое следствие такого связывания, отсюда и железобетонный стереотип. Ткнем его эбонитовой палочкой науки — быть может, пришла пора его похоронить.

Как работает харизма

Если засунуть в ФМРТ-аппарат собеседника условного Джорджа Клуни, пока тот в красках рассказывает свою фирменную байку, выяснится, что информация попадает в мозг слушателя не совсем обычным образом. Исследователи выяснили, что в момент восприятия харизматической речи мы не задействуем аналитическое мышление, логику, внимательность, регуляцию и прочие дары рационализма, так как у нас активируется совсем другая нейронная структура — сеть пассивного режима работы мозга (СПРРМ).

Сеть пассивного режима работы мозга отвечает за способность мечтать, ударяться в размышления об окружающем и ностальгировать. Она не только плевать хотела на сотрудничество с аналитическим центром, но зачастую подавляет его.
Именно по этой причине мы не можем точно процитировать харизматичного рассказчика, даже если нам кажется, что мы помним все слово в слово.

Еще более иррациональными мы становимся, когда перед нами возникают известные лидеры калибра Стива Джобса. Впрочем, это работает и с голливудскими актерами: и тех и других мы воспринимаем как могущественных харизматиков еще до непосредственной встречи. Эффект заочного очарования подробно описывает популярная в современной когнитивистике теория «структуры предикативного кодирования». Ее суть в том, что наш контакт с миром опосредуется внутренними представлениями о нем. Это объясняется манерой работы нашего мозга: он одержим прогнозированием, он, собственно, только им и занимается — прогнозированием и распознаванием образов. Информацию для того и другого он получает от восприятия, включающего не только заезженные пять чувственных каналов, но еще и комплекс наших ожиданий.

Именно поэтому, когда мы оказываемся рядом с человеком, имеющим в активе армию поклонниц или компанию Apple, наш мозг не тратит энергию на анализ и перепроверку данных — команда «доверять» отдается бессознательно.
Предельный вариант отказа от внутреннего рационалиста — это состояние блаженного паралича в присутствии харизматической личности. Как правило, он настигает нас рядом с людьми, имеющими репутацию, как определил бы ее Вебер, пророка, героя или предводителя.

Состояние восхищенного оцепенения, сходное с гипнотическим, разобрал по косточкам Йохен Менге, изучающий организационное поведение и эмоциональное воздействие харизмы в Кембридже. Согласно его терминологии, мы имеем дело с «эффектом благоговейного страха». В ходе экспериментов Менге обнаружил парадоксальную особенность — эффект проявляется с одинаковой силой и у благоговеющих в открытую, и у тех, кто не возвеличивает харизматика, а лишь осведомлен о его заслугах. Такое равенство-братство происходит потому, что, подсознательно выказывая уважение, мы невольно сдерживаем интенсивность собственных переживаний. Психологии давно известен исход такого трюкачества — переживания усиливаются.

По словам Менге, «эффект благоговейного страха» буквально вводит нас в состояние транса. Это многое объясняет в том, каким образом невзрачный мужчина со специфической внешностью Адольф Гитлер, которого часто поминают как классический пример харизматика, объявил себя и свою сомнительную компанию потомками чистокровных арийцев.

Гитлеру подсобила и тысячелетняя история взаимоотношений лидеров и масс. Согласно эволюционной теории, общество с древних времен предпочитало следовать за харизматическими лидерами. Современные исследователи приписывают это наличию или остаткам магического мышления в головах древних и модернизированных людей соответственно. В более поздней редакции, когда люди перестали убивать куриц во имя Перуна, стремление идти за харизматиками соединилось с желанием отказаться от собственной свободы. Равно как и с жаждой снять с себя ответственность, побороть одиночество и убить ощущение социальной потерянности. Добровольное стремление сдаться в рабство, но не упасть в грязь лицом, подробно описал немецкий социолог и философ Эрих Фромм.

Согласно его концепции, человеку так осточертело собственное «я», отягощенное всем комплексом вышеперечисленных проблем, что ему гораздо проще идентифицироваться с магнетической личностью, избавляясь от всего сразу.

Кстати, тот же механизм задействует садомазохизм.

Фрейд в «Психологии масс и анализе человеческого Я» пишет о том же мучительном желании индивида принести свою свободу в жертву. По Фрейду, в фигуре лидера большинство видит отца (неожиданно!) или копирует модель отношений с ним, а сама привычка следовать за харизматиком закладывается в системе «ребенок–родитель». Согласно недавним исследованиям, этот процесс можно воспринимать более чем буквально: харизму во многом модулирует нейропептидный окситоцин, отвечающий за привязанность детей к родителям.

Таким образом, с одной стороны, мы имеем «гипнотический» эффект (иррациональность), а с другой — внутренние желание и потребность попасть под чье-то влияние (добровольчество). Именно эти два фактора будут эксплуатировать ученые неохаризматической школы, которые впервые категорично заявят о том, что харизма не является врожденным качеством и ей можно научить. Ярые энтузиасты, они еще и подтвердят свои слова экспериментально.

Как заставить харизму работать

Если обратиться к дельфийскому оракулу современности, Гуглу, и спросить у него насчет неохаризмы, ответ будет выдержан точь-в-точь в духе античного предсказателя — бессвязная ересь на тему религиозных перверсий, приглашения вступить в секту или посетить собрание в кафе «Миссионер». Сразу оговоримся — мы ведем речь о сугубо научном термине.

С середины 90-х годов и до наших дней теоретики неохаризматического направления бьются за демократичное перераспределение божественного дара. Для этого они исследуют харизму в организациях, устроенных по формуле «лидер и последователи + корпоративное мифотворчество». Такая система позволяет им вплотную подобраться к прозаической стороне харизмы, очищенной от налета сверхъестественности.

Джон Антонакис, профессор Лозаннского университета, занимающийся проблемами организационного поведения и яркий неохаризматический ученый, рассматривает харизму как символическое влияние, основанное на эмоциях и идеологии. С его точки зрения, диада «эмоция–идеология» (или «чувства–ценности») и есть функциональная база, при помощи которой ту самую «гипнотическую» ауру можно воссоздать искусственно. Такой концепции на руку не только наше добровольное желание поддаваться влиянию, но и иррациональность восприятия — так как мы считываем сигналы на интуитивном уровне, у нас нет возможности отрефлексировать, откуда именно они пришли. Как мы уже знаем, наш мозг запрограммирован таким образом, что обмануть его, к примеру, выдав искусственное за естественное, вполне возможно.

Вооруженные новым пониманием харизмы, Антонакис и его команда смоделировали поистине комичную ситуацию: ученые в течение нескольких недель обучали офисных клерков быть более харизматичными.
Антонакис, как большой фанат Аристотеля, положил в основу тренинга его риторическую систему, добавив несколько примочек из актерских практик. В итоге команда разработала 12 вербальных и невербальных скиллов, или CLT (Charismatic Leadership Tactics), которые и прививались офисному планктону всех калибров — от биг-боссов до начальников хозяйственного отдела. В процессе обучения подопытные осваивали CLT, а также просматривали видео с выступлениями харизматиков, приостанавливая их каждые пару секунд, чтобы запомнить и впоследствии скопировать поведение, а также проследить реакции слушателей. В качестве «домашки» работники записывали селфи-видео и анализировали уже собственную персону.

До и после опыта проводился опрос среди сотрудников компании и тех, кто видел записи выступлений каждого из участвующих менеджеров. Во всех случаях прошедших обучение клерков оценили не только как более харизматичных, но еще и как суперэффективных начальников. Последний пункт — довольно спорный. Параллельное исследование доказало ровно обратное.

В ходе эксперимента было выявлено, что харизматиков зачастую ассоциируют с межличностными войнушками, эгоцентризмом и средней продуктивностью из-за отсутствия стратегического мышления.

Но к харизме вопросов нет — ученым действительно удалось, как в незабвенной игре «Симс-2», прибавить героям обаяния путем упражнений.

К слову, упоминаемые выше Адольф Гитлер и Стив Джобс могли бы стать отличной рекламой для установок неохаризматической школы. Первый прославился как обладатель магнетических глаз, дара мимикрии и аномально действенного риторического дара, хотя в бытность свою солдатом в 1914-м он не имел в наличии ничего из перечисленного. Культ личности и регулярный тренинг сделали свое дело. Как и в случае с Джобсом, который в начале своей карьеры слыл стеснительным, бубнящим и конфузливым публичным оратором, проваливающимся на каждой презентации.

Для современного человека, не имеющего возможности состряпать себе культ личности, роль идеологической подпорки может отчасти заменять медийный образ в социальных сетях, но такой способ мифотворчества при случайном знакомстве на улице или вечеринке никак нам не поможет. А посему остается только харизма «чистяком», именно ее изучением занялись канадские ученые.

После объемного социологического исследования они выяснили, что харизма сводится к двум факторам — влиятельности (лидерские интенции) и приветливости (приятность в общении).
По той же схеме уже многие годы работает Оливия Фокс Кабейн, рок-звезда среди коучей по харизме. Ее аналогичные ключевые факторы — сила и теплота.

Очертить их более конкретно поможет тест, созданный канадцами. Чтобы определить уровень собственной харизмы, нужно, положа руку на книгу Оливии Фокс Кабейн, по шкале от 1 до 5 оценить несколько суждений: «Я всегда в центре внимания», «Я могу влиять на людей», «Я умею руководить группой», «Я могу помочь человеку чувствовать себя комфортно», «Я часто улыбаюсь людям», «Я могу поладить с кем угодно». Полученное число делим на шесть и получаем искомую сумму. Если она больше 3,7, у нас для вас хорошие новости. Особо любопытно во всем этом то, что результаты самостоятельных оценок по этому тесту, как доказали исследователи, совпадают с суждениями окружающих людей.

Но измерить собственную харизму можно и без методологий глянцевых журналов.

Алекс «Сэнди» Пентланд из Массачусетского технологического института довел научную логику до триумфального конца и померил «сверхъестественный дар» с помощью технического аппарата. Прибор оценивал жестикуляцию, тембр голоса и прочие физиологические особенности, подходящие под определение «честных сигналов».
Если упростить терминологию, ЧС — это аналог брендовых шмоток в биологическом мире. К ним относятся яркие и бесполезные признаки, существующие только для того, чтобы окружающие считывали посыл «могу себе позволить». К примеру, эффектный павлиний хвост. Ничего нового Пентланд и его команда не открыли (энергичные и общительные люди считаются более харизматичными, ну и новость!), но доказали очевидность они крайне эффектно. Отслеживая харизму с помощью своего прибора, исследователи с точностью до 1000 долларов угадывали годовую зарплату проходящих собеседование подопытных, не слыша диалога за стеклом (речь идет о США, где годовая зарплата начинается от 20 тысяч, то есть погрешность максимум 5 %. — Прим. ред.). Запредельная точность стала возможна благодаря тому, что сигнальную систему мы используем со времен мамонтов, а вербальную лишь около 50 тысяч лет.

Природный фатализм просвечивает и в области харизматического потенциала — у некоторых людей он выше по чисто биологическим причинам.

К примеру, людям, не особо интеллектуальным, но быстро соображающим, проще стать душой компании. Скорость мышления позволяет им манипулировать реакциями и юморить по ситуации.
Также повезло имеющим низкий тембр голоса, высоким и хорошо высыпающимся (самое время предъявить все тех же низкорослого Адольфа Гитлера и трудоголика Стива Джобса).

В научном мире все еще ведутся споры: кто-то утверждает, что понятие харизмы пора заменить на «пассионарность» Гумилева или «витальную личность» Ницше. Другие называют неохаризматических ученых мошенниками, а к результатам их работы пришпиливают клеймо «псевдохаризмы». Неохаризматические ученые кладут с прибором и продолжают спасать слабых и холодных от социального забвения. Если кто-то из читателей страстно хочет научить себя харизме, советуем последовать их примеру. В конце концов, действие «класть с прибором» зачастую харизматично само по себе.

Наталия Дерикот