Когда осень рисует свою последнюю картину, лес замедляет дыхание, и листья танцуют свой прощальный танец.
Время листопада — особенное: воздух наполнен мягкой грустью, а земля укрывается ярким ковром, будто вспоминая ушедшее лето. Этот момент вдохновляет на стихи, словно каждое слово — это опавший лист, несущий тайную мелодию осеннего ветра. Давайте ненадолго замедлимся и почувствуем эту магию листопада.

Осень

Кроет уж лист золотой
Влажную землю в лесу…
Смело топчу я ногой
Вешнюю леса красу.
С холоду щеки горят;
Любо в лесу мне бежать,
Слышать, как сучья трещат,
Листья ногой загребать!
Нет мне здесь прежних утех!
Лес с себя тайну совлек:
Сорван последний орех,
Свянул последний цветок;
Мох не приподнят, не взрыт
Грудой кудрявых груздей;
Около пня не висит
Пурпур брусничных кистей;
Долго на листьях, лежит
Ночи мороз, и сквозь лес
Холодно как-то глядит
Ясность прозрачных небес…
Листья шумят под ногой;
Смерть стелет жатву свою…
Только я весел душой
И, как безумный, пою!
Знаю, недаром средь мхов
Ранний подснежник я рвал;
Вплоть до осенних цветов
Каждый цветок я встречал.
Что им сказала душа,
Что ей сказали они —
Вспомню я, счастьем дыша,
В зимние ночи и дни!
Листья шумят под ногой…
Смерть стелет жатву свою!
Только я весел душой —
И, как безумный, пою!

Аполлон Майков

Листопад

Осенью в Москве на бульварах вывешивают дощечки с надписью «Осторожно, листопад!»

Осень, осень! Над Москвою
Журавли, туман и дым.
Златосумрачной листвою
Загораются сады.
И дощечки на бульварах
всем прохожим говорят,
одиночкам или парам:
«Осторожно, листопад!»
О, как сердцу одиноко
в переулочке чужом!
Вечер бродит мимо окон,
вздрагивая под дождем.
Для кого же здесь одна я,
кто мне дорог, кто мне рад?
Почему припоминаю:
«Осторожно, листопад»?
Ничего не нужно было, —
значит, нечего терять:
даже близким, даже милым,
даже другом не назвать.
Почему же мне тоскливо,
что прощаемся навек,
Невеселый, несчастливый,
одинокий человек?
Что усмешки, что небрежность?
Перетерпишь, переждешь…
Нет — всего страшнее нежность
на прощание, как дождь.
Темный ливень, теплый ливень
весь — сверкание и дрожь!
Будь веселым, будь счастливым
на прощание, как дождь.
…Я одна пойду к вокзалу,
провожатым откажу.
Я не все тебе сказала,
но теперь уж не скажу.
Переулок полон ночью,
а дощечки говорят
проходящим одиночкам:
«Осторожно, листопад»…

1938 г.
Ольга Берггольц

Листопад

Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Веселой, пестрою стеной
Стоит над светлою поляной.
Березы желтою резьбой
Блестят в лазури голубой,
Как вышки, елочки темнеют,
А между кленами синеют
То там, то здесь в листве сквозной
Просветы в небо, что оконца.
Лес пахнет дубом и сосной,
За лето высох он от солнца,
И Осень тихою вдовой
Вступает в пестрый терем свой.

Сегодня на пустой поляне,
Среди широкого двора,
Воздушной паутины ткани
Блестят, как сеть из серебра.
Сегодня целый день играет
В дворе последний мотылек
И, точно белый лепесток,
На паутине замирает,
Пригретый солнечным теплом;
Сегодня так светло кругом,
Такое мертвое молчанье
В лесу и в синей вышине,
Что можно в этой тишине
Расслышать листика шуршанье.
Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Стоит над солнечной поляной,
Завороженный тишиной;
Заквохчет дрозд, перелетая
Среди подседа, где густая
Листва янтарный отблеск льет;
Играя, в небе промелькнет
Скворцов рассыпанная стая —
И снова все кругом замрет.

Последние мгновенья счастья!
Уж знает Осень, что такой
Глубокий и немой покой —
Предвестник долгого ненастья.
Глубоко, странно лес молчал
И на заре, когда с заката
Пурпурный блеск огня и злата
Пожаром терем освещал.
Потом угрюмо в нем стемнело.
Луна восходит, а в лесу
Ложатся тени на росу…
Вот стало холодно и бело
Среди полян, среди сквозной
Осенней чащи помертвелой,
И жутко Осени одной
В пустынной тишине ночной.

Теперь уж тишина другая:
Прислушайся — она растет,
А с нею, бледностью пугая,
И месяц медленно встает.
Все тени сделал он короче,
Прозрачный дым навел на лес
И вот уж смотрит прямо в очи
С туманной высоты небес.
О, мертвый сон осенней ночи!
О, жуткий час ночных чудес!
В сребристом и сыром тумане
Светло и пусто на поляне;
Лес, белым светом залитой,
Своей застывшей красотой
Как будто смерть себе пророчит;
Сова и та молчит: сидит
Да тупо из ветвей глядит,
Порою дико захохочет,
Сорвется с шумом с высоты,
Взмахнувши мягкими крылами,
И снова сядет на кусты
И смотрит круглыми глазами,
Водя ушастой головой
По сторонам, как в изумленье;
А лес стоит в оцепененье,
Наполнен бледной, легкой мглой
И листьев сыростью гнилой…

Не жди: наутро не проглянет
На небе солнце. Дождь и мгла
Холодным дымом лес туманят, —
Недаром эта ночь прошла!
Но Осень затаит глубоко
Все, что она пережила
В немую ночь, и одиноко
Запрется в тереме своем:
Пусть бор бушует под дождем,
Пусть мрачны и ненастны ночи
И на поляне волчьи очи
Зеленым светятся огнем!
Лес, точно терем без призора,
Весь потемнел и полинял,
Сентябрь, кружась по чащам бора,
С него местами крышу снял
И вход сырой листвой усыпал;
А там зазимок ночью выпал
И таять стал, все умертвив…

Трубят рога в полях далеких,
Звенит их медный перелив,
Как грустный вопль, среди широких
Ненастных и туманных нив.
Сквозь шум деревьев, за долиной,
Теряясь в глубине лесов,
Угрюмо воет рог туриный,
Скликая на добычу псов,
И звучный гам их голосов
Разносит бури шум пустынный.
Льет дождь, холодный, точно лед,
Кружатся листья по полянам,
И гуси длинным караваном
Над лесом держат перелет.
Но дни идут. И вот уж дымы
Встают столбами на заре,
Леса багряны, недвижимы,
Земля в морозном серебре,
И в горностаевом шугае,
Умывши бледное лицо,
Последний день в лесу встречая,
Выходит Осень на крыльцо.
Двор пуст и холоден. В ворота,
Среди двух высохших осин,
Видна ей синева долин
И ширь пустынного болота,
Дорога на далекий юг:
Туда от зимних бурь и вьюг,
От зимней стужи и метели
Давно уж птицы улетели;
Туда и Осень поутру
Свой одинокий путь направит
И навсегда в пустом бору
Раскрытый терем свой оставит.

Прости же, лес! Прости, прощай,
День будет ласковый, хороший,
И скоро мягкою порошей
Засеребрится мертвый край.
Как будут странны в этот белый,
Пустынный и холодный день
И бор, и терем опустелый,
И крыши тихих деревень,
И небеса, и без границы
В них уходящие поля!
Как будут рады соболя,
И горностаи, и куницы,
Резвясь и греясь на бегу
В сугробах мягких на лугу!
А там, как буйный пляс шамана,
Ворвутся в голую тайгу
Ветры из тундры, с океана,
Гудя в крутящемся снегу
И завывая в поле зверем.
Они разрушат старый терем,
Оставят колья и потом
На этом остове пустом
Повесят инеи сквозные,
И будут в небе голубом
Сиять чертоги ледяные
И хрусталем и серебром.
А в ночь, меж белых их разводов,
Взойдут огни небесных сводов,
Заблещет звездный щит Стожар —
В тот час, когда среди молчанья
Морозный светится пожар,
Расцвет полярного сиянья.

1906 г.
Иван Бунин

Листопад над рекой

Как разгулялся ветер листопада!
Сегодня он не просто рвёт листву,
А гонит по реке барашков стадо,
Даёт волнам морскую синеву.

И слышно, как река шуршит листвою,
А листья пеной бьются о песок.
И рядом с этой страшной синевою
Летучим дымом кажется лесок.

Валентин Берестов

Листопад

Утро птицею в вышние
Перья радужные роняет.
Звезды, словно бы льдинки, тают
С легким звоном в голубизне
В Ботаническом лужи блестят
Озерками большими и мелкими.
А по веткам рыжими белками
Прыгает листопад.
Вон, смеясь и прильнув друг к дружке,
Под заливистый птичий звон
Две рябинки, как две подружки,
Переходят в обнимку газон.
Липы важно о чем-то шуршат,
И служитель метет через жердочку
То ль стекло, то ли синюю звездочку,
Что упала с рассветом в сад.
Листопад полыхает, вьюжит,
Только ворон на ветке клена
Словно сторожем важно служит,
Молчаливо и непреклонно.
Ворон старый и очень мудрый,
В этом парке ему почет.
И кто знает, не в это ль утро
Он справляет свой сотый год…
И ему объяснять не надо,
Отчего мне так нелегко.
Он ведь помнит, как с горьким взглядом
Этим, этим, вот самым садом
Ты ушла далеко-далеко…
Как легко мы порою рушим
В спорах-пламенях все подряд.
Ах, как просто обидеть душу
И как трудно вернуть назад!
Сыпал искры пожар осин,
Ну совсем такой, как и ныне.
И ведь не было злых причин,
Что там злых — никаких причин,
Кроме самой пустой гордыни!
В синеву, в тишину, в листву
Шла ты медленно по дорожке,
Как-то трепетно и сторожко —
Вдруг одумаюсь, позову…
Пестрый, вьюжистый листопад,
Паутинки дрожат и тают,
Листья падают, шелестят
И следы твои покрывают.
А вокруг и свежо, и пряно,
Все купается в бликах света,
Как «В Сокольниках» Левитана,
Только женской фигурки нету…
И сейчас тут, как в тот же день,
Все пылает и золотится.
Только горечь в душе, как тень,
Черной кошкою копошится.
Можно все погрузить во мрак,
Жить и слушать, как ливни плачут,
Можно радость спустить, как стяг…
Можно так. А можно не так,
А ведь можно же все иначе!
И чего бы душа ни изведала,
Как ни било б нас вкривь и вкось,
Если счастье оборвалось,
Разве значит, что счастья не было?!
И какая б ни жгла нас мука,
Но всему ль суждено сгореть?
Тяжелейшая вещь — разлука,
Но разлука еще не смерть!
Я найду тебя. Я разрушу
Льды молчания. Я спешу!
Я зажгу твои взгляд и душу,
Все, чем жили мы — воскрешу!
Пусть все ветры тревогу свищут.
Я уверен: любовь жива!
Тот, кто любит, — дорогу сыщет!
Тот, кто любит, — найдет слова!
Ты шагнешь ко мне, верю, знаю,
Слез прорвавшихся не тая,
И прощая, и понимая.
Моя светлая, дорогая,
Удивительная моя!

Эдуард Асадов

Летние ночи обладают особенной магией, которая наполняет воздух ароматами цветов и звуками природы. В эти моменты, под звёздным небом, рождаются самые искренние и проникновенные стихи. Насладитесь этими строками, отражающими красоту и тайну летних ночей.

Темна и сумрачна была…

Темна и сумрачна была
Июля ночь. Я ждал свиданья.
Аллея длинная вела
Туда, к ее благоуханью…
Я долго ждал. Уже заря
Покрыла неба половину,
И, ярким пламенем горя,
Проснулись сонные вершины,
И в первых солнечных лучах
Нашел я прах далекой грезы:
Полуувядшую впотьмах
Благоухающую розу, —
Залог обманутой мечты…
Я сохранил цветок пахучий
И, вспомнив милые черты,
Целую ныне прах летучий…4 августа 1899

1899 г.
Александр Блок

Еще воспоминание

Опять я еду чистым полем,
Всё та же бледная луна,
И грустно вспомнить поневоле
Былые счастья времена.
Как будто я влюблен и молод,
Как будто счастье вновь живет, —
И летней ночи влажный холод
Моей душе огонь дает.
Я еду. Звезды смотрят в очи…
Одна упала… пробудив
Многообразье неба ночи,
Угас серебряный извив… Опять я еду полем чистым,
Всё те же звезды и луна…
Душа полна тоской лучистой,
Былым огнем на миг полна…

1899 г.
Александр Блок

Июнь. Июль. Часть соловьиной дрожи…

Июнь. Июль. Часть соловьиной дрожи.
— И было что-то птичье в нас с тобой —
Когда — ночь соловьиную тревожа —
Мы обмирали — каждый над собой!
А Август — царь. Ему не до рулады,
Ему — до канонады Октября.
Да, Август — царь. — Тебе царей не надо, —
А мне таких не надо — без царя!

1920 г.
Марина Цветаева

Летние, душные ночи…

Летние, душные ночи
Мучат тоскою, веют безумною страстью,
Бледные, звездные очи
Дышат восторгом и непонятною властью.
С колосом колос в тревоге
Шепчет о чем-то, шепчет и вдруг умолкает,
Белую пыль на дороге
Ветер спросонок в мертвом затишье вздымает.
Ярче, всё ярче зарница,
На горизонте тучи пожаром объяты,
Сердце горит и томится,
Дальнего грома ближе, всё ближе раскаты.

1888 г.
Дмитрий Мережковский

Не остывшая от зною…
Не остывшая от зною,
Ночь июльская блистала…
И над тусклою землею
Небо, полное грозою,
Все в зарницах трепетало…
Словно тяжкие ресницы
Подымались над землею,
И сквозь беглые зарницы
Чьи-то грозные зеницы
Загоралися порою…

1851 г.
Федор Тютчев

Вечер

Когда потухший день сменяет вечер сонный,
Я оставляю мой приют уединенный
И, голову свою усталую склонив,
Задумчиво иду под тень плакучих ив.
Сажусь на берегу и, грустной думы полный,
Недвижимый, гляжу на голубые волны,
И слушаю их шум и жалобный призыв,
И с жизнию моей я сравниваю их…
Вдали передо мной душистый луг пестреет,
Колышется трава, и желтый колос зреет,
И, тучных пажитей обильные плоды,
Стоят соломою накрытые скирды;
За гибким тростником глубокие заливы,
Как зеркала, блестят; на золотые нивы
Спускается туман прозрачною волной,
И зарево зари сияет над рекой.
И кажется мне, все какой-то дышит тайной,
Й забываю я тогда свой день печальный,
С оставленным трудом без жалобы мирюсь,
Гляжу на небеса и в тишине молюсь.

1850 г.
Иван Никитин

Летняя ночь

«Дай мне звезду, — твердит ребёнок сонный, —
Дай, мамочка…» Она, обняв его,
Сидит с ним на балконе, на ступеньках,
Ведущих в сад. А сад, степной, глухой,
Идёт, темнея, в сумрак летней ночи,
По скату к балке. В небе, на востоке,
Краснеет одинокая звезда.
«Дай, мамочка…» Она с улыбкой нежной
Глядит в худое личико: «Что, милый?»
«Вон ту звезду…» — «А для чего?» — «Играть…»
Лепечут листья сада. Тонким свистом
Сурки в степи скликаются. Ребёнок
Спит на колене матери. И мать,
Обняв его, вздохнув счастливым вздохом,
Глядит большими грустными глазами
На тихую далёкую звезду…
Прекрасна ты, душа людская! Небу,
Бездонному, спокойному, ночному,
Мерцанью звёзд подобна ты порой!

Иван Бунин

Летняя ночь

«Дай мне звезду, — твердит ребёнок сонный, —
Дай, мамочка…» Она, обняв его,
Сидит с ним на балконе, на ступеньках,
Ведущих в сад. А сад, степной, глухой,
Идёт, темнея, в сумрак летней ночи,
По скату к балке. В небе, на востоке,
Краснеет одинокая звезда.

«Дай, мамочка…» Она с улыбкой нежной
Глядит в худое личико: «Что, милый?»
«Вон ту звезду…» — «А для чего?» — «Играть…»

Лепечут листья сада. Тонким свистом
Сурки в степи скликаются. Ребёнок
Спит на колене матери. И мать,
Обняв его, вздохнув счастливым вздохом,
Глядит большими грустными глазами
На тихую далёкую звезду…

Прекрасна ты, душа людская! Небу,
Бездонному, спокойному, ночному,
Мерцанью звёзд подобна ты порой!

Иван Бунин

Христос воскрес! Опять с зарею
Редеет долгой ночи тень,
Опять зажегся над землею
Для новой жизни новый день.

Еще чернеют чащи бора;
Еще в тени его сырой,
Как зеркала, стоят озера
И дышат свежестью ночной;

Еще в синеющих долинах
Плывут туманы… Но смотри:
Уже горят на горных льдинах
Лучи огнистые зари!

Они в выси пока сияют.
Недостижимой, как мечта,
Где голоса земли смолкают
И непорочна красота.

Но, с каждым часом приближаясь
Из-за алеющих вершин,
Они заблещут, разгораясь,
И в тьму лесов, и в глубь долин;

Они взойдут в красе желанной
И возвестят с высот небес,
Что день настал обетованный,
Что Бог воистину воскрес!

Иван Бунин

Еще и холоден и сыр
Февральский воздух, но над садом
Уж смотрит небо ясным взглядом,
И молодеет божий мир.

Прозрачно-бледный, как весной,
Слезится снег недавней стужи,
А с неба на кусты и лужи
Ложится отблеск голубой.

Не налюбуюсь, как сквозят
Деревья в лоне небосклона,
И сладко слушать у балкона,
Как снегири в кустах звенят.

Нет, не пейзаж влечет меня,
Не краски жадный взор подметит,
А то, что́ в этих красках светит:
Любовь и радость бытия.

Иван Бунин
1901

Лето - это маленькая жизнь, приносящая в нашу память ворох теплых и ласковых мгновений. Чем же запомнится это лето? Предлагаем вам окунуться в летние воспоминания вместе с подборкой чудесных стихотворений об уходящем лете.

Это лето запомнится светом,
Алым цветом заката, рассвета.
Это лето запомнится ветром,
Тёплым ветром лучами согретым.

Это лето запомнится звуком,
Птичьим звуком будившим округу.
Это лето запомнится лугом,
Ясным лугом не пуганым плугом.

Это лето запомнится садом,
Летним садом из окон мансарды.
Это лето запомнится небом,
Ярким небом ронявшим кометы.

Это лето запомнится летом,
Жарким летом. Лентой фрагментов.

Артур Гарипов

До свидания, лето!

Убежала с разбега
Долгожданная нега,
Не успела согреть.
Без мелодий, без звука,
На прощанье лишь скука,
Красноватая медь.

Паутина струится,
Закрывая страницы
Летних дней и ночей.
Воздух пахнет грибами,
Дымом жарким от бани,
Не хватает друзей.

Потерялась тропинка,
Словно счастья слезинка,
Не пройти босиком.
Тучи вороном кружат,
Солнце прячется в лужах,
Осень просится в дом.

Нет желанья прощаться,
В темноте просыпаться,
От озноба дрожать.
Будут снится ромашки
В белоснежных рубашках,
Целый год встречи ждать.

До свидания, лето,
С бирюзовым рассветом!
Ни за что не вернуть
Запах летних мечтаний,
Неуемных желаний…
В этом жизни всей суть.

Галина Свиридова

А через час начнется осень...

Киваю августу — «Пока!..» —
Пойду листать воспоминанья.
Выводит ласково рука
Рисунок тихого прощанья.

Придет за осенью — зима,
Потом — весна, и снова — лето…
Но ты сказала мне сама,
Что до конца не веришь в это.

Аэропорт дождался нас,
И диктор на посадку просит.
А через час, а через час,
Уже должна начаться осень.

Слезинки яркая звезда
В ресницах затерялась где-то.
Не повторится никогда
Такое сказочное лето.

И это понимаем мы,
И, возвращаясь в наше лето,
Мы вспоминаем каждый миг,
Вздыхаем и молчим об этом.

Аэропорт дождался нас,
И диктор на посадку просит.
А через час, а через час,
Начнется, как обычно, осень…

Петр Давыдов

Август августейший

Как юн июнь и как декабрь сварлив,
и как апрель красою неприметен,
так месяц август всем старозаветен
с монаршим милым именем своим,
с луною, как с державою овальной,
особенно вот здесь в провинциальной
не то чтобы отчаянной глуши,
но в древней позолоте вязких кленов
вдоль тополей иконно удлиненных
на улицах, где в полдень - ни души.

Он царствует на свой особый лад,
и гордое, и в то же время - птичье,
пусть бывшее, но все-таки величье
кладет печать на жизненный уклад
скворечен с одиноким переливом,
задумавшимся на ветвях наливом,
медлительнейшим окриком речным,
когда путем заоблачных излучин
скорей ладьи выносит, а не тучи,
ладьи, но с явным запахом мучным.

Придуманный, но с собственным дворцом,
он знает толк в пленительной оскоме,
быть может, даже в этом самом доме
и балуется слабеньким винцом
с утра у этой самой занавески,
где истекают сладким цветом фрески
и вертит тканый нитью сарафан
такая ж старомодная царица:
чем наше захолустье - не столица,
тем паче на ногах у нас сафьян.

Периферийный август, мой чудак,
поставивший на все свои отметы,
он коронован только долгим летом,
как яблоки в приглушенных садах,
на всем храня упадка отпечаток,
бутылок и романов непочатых,
рисунков и других хороших дел,
присутствует на самой светлой тризне
и видит, что все хлопоты о жизни
лишь вилами черкают по воде.

В. Морозов

Конец лета

Пророчат осени приход
И выстрел в отдаленье,
И птицы взлет среди болот,
И вереска цветенье,
И рожь, бегущая волной, -
Предвестье урожая,
И лес ночной, где под луной
Я о тебе скучаю.

Вальдшнепы любят тихий лес,
Вьюрки - кустарник горный.
А цапли с вышины небес
Стремятся в край озерный.
Дрозды в орешнике живут,
В тиши лесной полянки.
Густой боярышник - приют
Веселой коноплянки.

У каждого обычай свой,
Свой путь, свои стремленья.
Один живет с большой семьей,
Другой - в уединенье.
Но всюду злой тиран проник:
В немых лесных просторах
Ты слышишь гром, и жалкий крик,
И смятых перьев шорох...

А ведь такой кругом покой.
Стрижей кружится стая.
И нива никнет за рекой
Зелено-золотая.
Давай пойдем бродить вдвоем
И насладимся вволю
Красой плодов в глуши садов
И спелой рожью в поле.

Так хорошо идти-брести
По скошенному лугу
И встретить месяц на пути,
Тесней прильнув друг к другу,
Как дождь весной - листве лесной,
Как осень - урожаю,
Так мне нужна лишь ты одна,
Подруга дорогая!

Роберт Бёрнс
(Перевод С. Я. Маршака)

До будущего лета

Уходит тихо Лето,
Одетое в листву.
И остаются где-то
Во сне иль наяву:
Серебряная мушка
В сетях у паука,
Невыпитая кружка
Парного молока.
И ручеёк стеклянный.
И тёплая земля.
И над лесной поляной
Жужжание шмеля.

Приходит тихо Осень,
Одетая в туман.
Она дожди приносит
Из зарубежных стран.
И листьев жёлтых ворох,
И аромат лесной,
И сырость в тёмных норах.

А где-то за стеной
Будильник до рассвета
Стрекочет на столе:
«До бу-ду-ще-го ле-та,
До бу-ду-ще-го ле-...»

Тим Собакин

Вот и летние дни убавляются.
Где же лета лучи золотые?
Только серые брови сдвигаются,
Только зыблются кудри седые.

Нынче утром, судьбиною горькою
Истомленный, вздохнул я немножко:
Рано-рано румяною зорькою
На мгновенье зарделось окошко.

Но опять это небо ненастное
Безотрадно нависло над нами,
— Знать, опять, мое солнышко красное,
Залилось ты, вставая, слезами!

Афанасий Фет

Пакует чемоданы Лето:
Жару, цветы кладет в пакеты,
И стопкой ровной после сушки –
Из одуванчиков подушки.
Сложило бережно в кармашек:
Лягушек, бабочек, букашек,
Жуков и мотылька ночного…
— Пора! Я, кажется, готово!
В кладовке – соки и соленья,
И из смородины варенье.
Мой поезд будет ровно в восемь.
И не забудьте встретить Осень!

Н. Волкова

Последний шмель

Черный бархатный шмель, золотое оплечье,
Заунывно гудящий певучей струной,
Ты зачем залетаешь в жилье человечье
И как будто тоскуешь со мной?

За окном свет и зной, подоконники ярки,
Безмятежны и жарки последние дни,
Полетай, погуди — и в засохшей татарке,
На подушечке красной, усни.

Не дано тебе знать человеческой думы,
Что давно опустели поля,
Что уж скоро в бурьян сдует ветер угрюмый
Золотого сухого шмеля!

Иван Бунин

Уходит лето

Брожу по кромке моря. Ступни лижет
Прохладная и нежная волна.
Уходит лето. Осень ближе, ближе.
Спешит вовсю. Торопится она.

Уже дрожат, желтея, листья клёна.
К зиме готова пахота полей.
И тусклым серебром, белеют кроны
Пирамидальных южных тополей.

Немноголюдно на песчаном пляже,
Готовится к учёбе детвора.
А дальний мыс, как в балахон наряжен,
С туманом обнимается с утра.

И лето, мягко, зноем отболело.
Полуденному жару вышел срок.
И пролетают тучи, то и дело,
Прохладой дышит свежий ветерок.

Бульвар приморский стал опустошённым.
Закончен яркий летний карнавал.
Я осень жду, ведь я в неё влюблённый.
И, с нетерпеньем, жду осенний бал.

До скорой встречи, ласковое лето.
Смотри, дорогу к нам не позабудь!
Спешит сентябрь, весь в золото одетый,
Листвою мягкой, выстилая путь.


Михаил Дёмин-Стариков

В вечерний час над степью мирной,
Когда закат над ней сиял,
Среди небес, стезей эфирной,
Вечерний ангел пролетал,
Он видел сумрак предзакатный,
Уже седел вдали восток…
И вдруг услышал он невнятный
Во ржах ребенка голосок.
Он шел, колосья собирая
И васильки, и пел в тиши,
И были в песне звуки рая
Невинной, неземной души.
«Дитя,- сказал посланник Бога,
И грусть и радость затая,-
Куда ведет твоя дорога,
И где сложилась песнь твоя?»
Ребенка взор был чист и светел,
Но он в смущении стоял.
«Не знаю…» — робко он ответил.
«Благослови меньшого брата,-
Сказал Господь,- благослови
Младенца в тихий час заката
На путь и правды и любви!»
И осенил дитя с улыбкой
Вечерний ангел,- развернул
Свои воскрылья в сумрак зыбкий
И на закате потонул.
И как алтарь весенней ночи,
Заря сияла в вышине,
И долго молодые очи
Ей любовались в тишине.
И в созерцании впервые
Дитя познало красоту,
Лелея грезы золотые
И чистой радости мечту.

Иван Бунин