Вместе с ведущей канала «Настигло» Настей Травкиной разбираемся, что такое нейромаркетинг — прикладная дисциплина, использующая открытия о мозге на нужды рынка. Расцвет науки построения манипулятивной среды только начинается вместе с развитием технологий и big data. Бывший сотрудник Facebook, а ныне венчурный капиталист и миллиардер Чамат Палихапития в декабре на встрече со студентами Стэнфордского университета признался, что чувствует себя виноватым за свое участие в разработке алгоритмов соцсети.

Он назвал эти алгоритмы «дофаминовыми петлями быстрой обратной связи», которые, по его мнению, уже разрушают здоровые механизмы функционирования общества.

Они приводят к уничтожению гражданской дискуссии и кооперации, распространению дезинформации и позволяют всяким клоунам управлять массами людей.

Что представляет собой эта «дофаминовая петля» и почему все так плохо?

Архитектура петли

Обратная связь — это данные, которые некая система получает после определенного отрезка своей работы, чтобы ее скорректировать. Например, вы — бариста, и посетитель говорит, что ваш эспрессо жидкий, как птичье гуано. Вы получили обратную связь (фидбек) и теперь знаете, что нужно варить кофе гуще и вкуснее.

Петля образуется в том случае, если система обратной связи замыкается сама на себя, по принципу: «Шел я как-то через мост: на мосту ворона сохнет; положил ее под мост — пусть ворона мокнет. Шел я как-то через мост: под мостом ворона мокнет; положил ее на мост — пусть ворона сохнет». Ее можно изобразить так:

Петля обратной связи знакома нам в том числе по игровому циклу в геймдизайне: любое действие приводит к заданному результату в виртуальной реальности и реакции геймера на этот результат — после чего игра снова требует действия. Подобную петлю в некоторых случаях называют «компульсивной», то есть навязчивой: игра может быть устроена таким образом, что каждый момент кажется неподходящим для перерыва, потому что цикл должен быть завершен — но при этом никогда не имеет конечной точки.

Дофаминовая петля обратной связи возникает, когда используются стимулы-поощрения, такие, например, как получение бонусов, увеличение силы, неожиданные выигрыши и т. д. На этом приеме построена работа Facebook и других соцсетей: быстрые лайки, шеры и вообще любые интеракции с вашим аккаунтом, которые можно осуществить мгновенно, суть те же бонусы. Каждый пользователь становится для другого источником дофаминовой обратной связи, предоставляя свои лайки, что, в свою очередь, увеличивает его собственные шансы дождаться фидбека.

Как только на горизонте начинает маячить награда, вырабатывается дофамин, вещество мозга, помогающее вам сфокусироваться на цели, на том, что вы хотите получить.

Этот принцип называется «системой поощрения мозга», и влияет она на наши поступки куда сильнее, чем может показаться. Подобные механизмы активно используются на рынке: поскольку выброс дофамина — это совершенно нормальная и здоровая реакция нашего организма и от нее нельзя просто взять и избавиться, то неуязвимых для «дофаминовой инженерии» практически нет.

Что такое дофамин

Дофамин — главное активное вещество системы поощрения в мозгу человека и животных. Его выделение субъективно переживается как улучшение настроения, обострение желаний и повышение мотивации. Эта система заставляет нас прилагать полезные для организма усилия: искать еду пожирнее и послаще, побеждать соперников, совокупляться с подходящими партнерами и продолжать род. Мозг приманивает нас предощущением удовольствия.

Почему исполнение желаний не приносит счастья

Самый известный эксперимент с дофамином — трагическая история крысы, которой исследователи Джеймс Олдс и Питер Милнер воткнули электрод в область мозга, отвечающую за систему поощрения, и дали рычаг стимуляции в лапки. Животное перестало есть и пить и бесконечно жало на кнопку. В результате подопытный грызун в вечном самостимулированном экстазе стал антиутопическим образом-символом эпохи потребления.

Раньше считалось, что эта крыса испытывала блаженство: ну что еще может заставить живое существо зациклиться на несчастном электроде? Поэтому дофамин называли «молекулой удовольствия». Однако вскоре стало казаться, что не все так просто и однозначно.

Сложность в том, что удовольствие — очень субъективное переживание, а крыса не может рассказать о своих чувствах. К счастью для нас, медицина в США 60-х годов была весьма неэтична: Роберт Хит из Тулейнского университета вживил такие электроды в мозг своих пациентов и дал им возможность стимулировать себя самостоятельно.

Подопытные больные вели себя как печально известная крыса: занимались самостимуляцией до 40 раз в минуту, не прерывались на еду и продолжали сотни раз нажимать на кнопку даже после отключения тока. Во времена бихевиоризма никому не приходило в голову спрашивать клиентов об их психологических переживаниях, так что из отчетов о реальном самочувствии пациентов узнать можно немного. Они довольно коротко сообщали, что ощущают что-то приятное, но компульсивное нажатие кнопки и постоянная тревога, что ток отключат, навели многих исследователей на мысль, что дело не в удовольствии. Так, пациент, которого подобным образом лечили от нарколепсии, сказал, что за всю процедуру не пережил ни одного радостного мгновения и чувствовал отчаяние. А те, у кого стимуляция вызывала сексуальное возбуждение, ни разу не испытали оргазм.

Более поздние эксперименты показали, что «нравится» и «хочу» не только разные, но и не связанные друг с другом переживания.

Оказалось, что если мозг грызуна лишить дофамина, то крысе по-прежнему будет нравиться сладкая пища и на ее морде при поедании возникнет знакомая экспериментаторам блаженная мина, вызванная работой опиоидов, которые связаны с непосредственным переживанием чувственного удовольствия. Однако, несмотря на это, без дофамина она ничего не станет предпринимать, чтобы получить пищу, поскольку у нее не будет мотивации. Если подавить «гормон радости», то привлекательность любых вознаграждений исчезает.

В 2001 году стэнфордский ученый Брайан Кнутсон доказал, что дофамин отвечает именно за предвкушение удовольствия. Это способ мотивации и поощрения эволюционно верных выборов, способствующих выживанию. Дофамин использует тягу к удовольствию как морковку перед мордой осла, чтобы заставить человека совершить правильные действия. Он вынуждает нас искать удовольствие — но не испытывать его. Работой именно этого гормона и обусловлены психологические болезни общества потребления.

10 простейших крючков, на которые нас ловят

Лайки

Смартфоны и планшеты, вконтакте, фейсбук, твиттер, инстаграм и другие приложения регулярно поставляют нам порции социального одобрения, в котором у нас есть биологическая потребность (конформизм — автоматическая реакция мозга). Каждый лайк вызывает небольшой дофаминовый выброс — приятный, но краткосрочный, только усиливающий желание получить больше.

Сахар, жир, калории

Привлекательная для системы поощрения еда должна быть как можно более калорийной, содержать достаточно сахара и жиров. Аддиктивные шипучие газировки — это и вовсе жидкий сахар, именно из-за них, как считают исследователи, у американских школьников так часто развивается синдром дефицита внимания.

Бесплатные пробы еды и напитков

На входе в супермаркет или кафе нам могут предложить попробовать что-то сладкое, соленое или содержащее кофеин, чтобы поставить дофаминовый крючок и спровоцировать желание вернуться в это место снова. С той же целью в ресторанах нередко к кофе или чаю подают бесплатные сладости.

Манящий аромат

В нейромаркетинге работает целая индустрия по созданию «убедительных» благовоний.

Фирменный аромат вокруг кафе, расслабляющие или возбуждающие запахи в различных отделах магазинов влияют на поведение покупателей на неосознаваемом уровне.

Существуют даже сложные инженерные решения в этой области: например, с помощью многослойного запаха в торговом центре можно заманить посетителей в кафе-мороженое на нулевом этаже. На верхних ярусах распространяют легкий аромат фруктов, на средних — пломбира, а ближе к самому кафе — вафель и карамели.

Аппетитные картинки

Визуальные стимулы оказывают сильное воздействие на систему поощрения. Исследования показывают, что, когда люди рассматривают привлекательные изображения еды, они воспринимают ее вкус с бо́льшим удовольствием.
Именно поэтому рестораны перешли от понятной и рациональной организации меню «название — состав — цена» к альбому сочных фото самих блюд. Прибавьте к этому нескончаемый поток фуд-порно в соцсетях: система поощрения разогревается, как натертый шерстяным одеялом ртутный градусник.

Важно постоянное визуальное присутствие любых, не только гастрономических товаров: главное — чтобы картинка оказалась перед клиентом именно в тот момент, когда он чувствует неясный потребительский зуд, но еще не знает, кому отдать свои деньги. Отслеживать направление желаний помогают собранные с учетом вашей соцсетевой активности данные. Именно так реклама, на которую вы уже обращали внимание (или похожая на нее), появляется перед вами снова и снова.

Сексуальность

Набившая оскомину формула sex sells надоела, но не устарела. Намеки на секс, в основном выраженные в виде полуобнаженных прелестниц или оголенных частей женского тела, вызывают дофаминовый зуд: черта с два вы упустите это поощрение! Разросшийся рынок порнографии тоже играет на руку маркетологам.

Новизна

Дофаминовая система поощряет нас узнавать новое, поскольку информация об изменениях в окружающем мире может спасти нам жизнь. Поэтому она хуже реагирует на предсказуемые стимулы, и каждый уважающий себя гигант фастфуда со знакомым с детства меню все время добавляет в него новые позиции или норовит устроить неделю каких-нибудь евразийских блюд.

Геймификация

Геймификация — один из архитектурных принципов дофаномики. Вовлечение потребителя в игроподобную деятельность с набором очков, возможностью выйти в лидеры, неожиданными бонусами и выигрышами позволяет добиться от него максимальных вложений. Различные системы клиентской лояльности представляют собой интерфейсы игры с дофаминовым фидбеком: они стимулируют людей покупать те или иные товары и услуги в определенное время с помощью бонусов, скидок, конкурсов и других приемов. Геймификация используется не только на рынке, но и в обучении, например в недавно вышедшей игре в фейковые новости.

Неожиданность

Эксперименты показывают, что если испытуемые точно знают, когда и сколько сладкого сока они получат, то дофамин почти не вырабатывается. В то же время паче чаяния обретенный бонус гораздо активнее включает систему поощрения. Этим пользуются такие компании, как Kiip — платформа мобильных вознаграждений. Приложение поддерживает активных пользователей, неожиданно награждая их призами, когда те добиваются успеха. Бренды получают доступ к целевой аудитории и ассоциируются у нее со счастливыми моментами грандиозных свершений и достижений. Чем менее предсказуемо вознаграждение — тем оно приятнее.

Риск потери

Дофамин связан не только с ажиотажем и приподнятым настроением, но также с нервозностью и повышенной боевой готовностью, ведь это вещество — предшественник адреналина и норадреналина. Боязнь потерять что-либо, как показывают эксперименты в области нейробиологии принятия решений, куда сильнее, чем желание сохранить и накопить. Поэтому такие слова, как «успей приобрести», «предложение ограниченно», «осталось всего два дня», «пока всё не разобрали», «последний экземпляр» и т. д., могут заставить нас покупать просто для того, чтобы избавиться от нервозности. Поразительный эффект «черной пятницы», когда даже обеспеченные люди сходят с ума и с первобытным рыком дерутся за товары далеко не первой необходимости, — следствие умело раскрученного переживания дефицита. Мы преувеличиваем ценность вознаграждения, когда высок риск его потерять.

Вкусы, запахи, обещания сделать нас богатыми и привлекательными, полуголые модели, дешевый алкоголь и фастфуд — для нашего мозга вечер пятницы кажется сумасшедшей мотивационной каруселью.

Рынок использует техники стимуляции производства дофамина, чтобы не просто манипулировать вниманием потребителей, но и «взломать» нашу систему вознаграждения. Повышение уровня этого гормона делает нас более восприимчивыми к ожиданию любых удовольствий.

Как рынок обманывает наши мозги

Как рынку удается обмануть мозг — самую умную систему на планете?

Мозгу требуются тысячелетия на малейшие изменения: он заперт в темноте черепной коробки и не в курсе, что началась эра технологий, что нет риска стать жертвой какого-нибудь существа, которое не прочь тобой полакомиться, или умереть от голода, что еду не надо преследовать и добывать. Он по-прежнему реагирует на все, как реагировал тысячи лет назад, словно с тех пор ничего не изменилось. Его задача — сделать так, чтобы мы дожили до репродуктивного периода, получили ценную калорийную пищу, завоевали подходящих половых партнеров и успешно размножались, передавая свои гены.

Дофаминовое поощрение — это один из механизмов так называемой лимбической системы, которую очень условно считают основным эмоциональным процессором мозга. Она расположена большей частью под корой больших полушарий, так как сформировалась в процессе эволюции раньше них. Эту древнюю структуру иногда называют «горячей системой мозга». Она реагирует на стимулы быстрее, чем мы успеваем это осознать, и предпочитает получать награду как можно скорее.

Нейромаркетинг использует целый набор инструментов, активирующих и распаляющих горячую систему, минуя наше сознание. Еще до того, как мы начинаем понимать, что происходит, над организмом берут верх базовые эмоции, заставляя нас вести себя так, будто мы на грани голодной смерти, человеческий вид находится под угрозой вымирания — и только наш зажор и безудержное совокупление могут всех спасти.

Распаленный картинками, запахами и обещаниями, мозг заставляет нас верить в реальность будущего вознаграждения, так что мы продолжаем вновь и вновь жать на рычаг, потребляя то, что приносит больше нервозности и опустошенности, чем удовлетворения. Механизм поощрения, который был так полезен для наших предков-приматов, сегодня оказывает нам медвежью услугу, когда онлайн-магазины, игры, приложения для быстрого секса, доступный заказ наркотиков, всегда открытые супермаркеты и рестораны связаны в большую дофаминергическую систему взлома мозга.

Дофаминовая архитектура рынка наглядно показывает, как химически устроен бодрийяровский симулякр: он заставляет нас гнаться за тем, чего мы не хотим, получать то, что нам нужно, только для того, чтобы еще сильнее разжечь зуд ожидания награды.

В таком состоянии трудно действовать осознанно, анализировать происходящие в окружающем мире процессы, политические и экономические события. Мотивации хватает только на то, чтобы среагировать на очередной вброс острой, новой, скандальной информации, испытать коллективный хайп — и выкинуть инфоповод непереваренным. Именно благодаря дофаминовым петлям обратной связи фейковые новости обрели такую политическую силу. Об этом разрушающем эффекте Facebook говорит Чамат Палихапития в своем выступлении.

Кто в мозгу хозяин

Более молодая система — кора полушарий, неокортекс. В основном именно она отвечает за высшие психические функции и «делает нас человеком». Расположенная в области лба префронтальная часть коры считается «самой рациональной». Она связана с планированием, принятием решений, контролем желаний и эмоций, сдерживанием потребностей. Иными словами, если «сила воли» и существует, то локализована она именно здесь. Это то, что называют «холодной системой». Более молодое образование, кора работает медленнее лимбической системы, которая реагирует мгновенно и «громко». Томография может даже засечь состояние конфликта сознательных и бессознательных интенций, а вместе они и формируют наше поведение.

Алкоголь и наркотики, стресс и недостаток сна не только делают лимбическую систему «громче», но и наносят удар по префронтальной коре, мешая мыслить рационально и стратегически — и позволяя рынку вытрясти начисто вашу свинку-копилку.

Чтобы помочь своему мозгу, нужно тренировать префронтальную кору и пытаться решить непростую задачу — различать ложные (из-за которых мы становимся фрустрированными и зависимыми) и истинные (придающие нашей жизни ценность) награды. Это вовсе не легко, ведь система поощрения «предъявляет права» на самые доступные удовольствия. Но уже понимание того, как все устроено, может сделать борьбу за контроль над своим мозгом чуточку проще, даже в моменты дофаминовых помутнений.

Чтобы помочь мозгу стабилизировать работу префронтальной коры и дофаминовой системы, есть несколько простых до банальности правил.

— Достаточное количество сна напрямую связано с самоконтролем и эффективностью работы префронтальной коры: депривация отдыха делает нас растерянными и импульсивными.

— Постоянный стресс и перенапряжение приводят к тому, что вы становитесь более уязвимым перед дофаминовыми триггерами, это касается не только физической, но и эмоциональной усталости.

— Питание — один из самых простых способов выгрузить дофамин из мозга: исключите сахар и простые углеводы из рациона или ограничьте их количество, избегайте чересчур соленой и жирной еды, а также усилителей вкуса вроде тех, что добавляют в фастфуд, полуфабрикаты и чипсы.

— Кофе, сигареты, алкоголь, амфетамины и кокаин взрывают систему поощрения. Слезайте, если можете.

— Физическая активность улучшает кровообращение, и мозг получает больше кислорода. А от энергоемких занятий организм переживает кратковременный контролируемый полезный стресс, который стимулирует выработку эндорфинов, повышая настроение надолго.

— И главное: сфокусируйте внимание на том, что вы действительно любите.

Это открывает возможность «подружить» префронтальную кору с системой поощрения и «научить» мозг вожделеть долгосрочных результатов. Так у вас появится мотивация изучать новые области науки, реализовывать трудные бизнес-проекты, осваивать сложную технику и воплощать в жизнь творческие концепции.

Как отличить полезное желание от бесполезного

У каждого человека есть неоспоримое право на переживание удовольствий и на удовлетворение своих потребностей. Это неотъемлемый компонент ощущения счастья. Нет ничего дурного в желаниях и в стремлении к наслаждению — даже наоборот, без этого жизнь лишается смысла, а мы становимся неспособны на большие поступки. В «Американском психиатрическом журнале» была опубликована история наркомана со стажем Адама, который употребил весь запас хранившихся у него веществ, чтобы не попасться на облаве. Кислородное голодание повредило его систему поощрения, и когда он вышел из больницы, то не хотел не только наркотиков, а вообще ничего. Ни одна вещь его не радовала, он стал угрюм, нелюдим и впал в депрессию. Не будьте как Адам.

Желания полезны, пока вы контролируете себя и не путаете «хочу» со стремлением к счастью, пока эти удовольствия имеют смысл в контексте ценностей конкретно вашей жизни. Внутреннее вознаграждение трудно «пощупать», зато процесс достижения поставленных перед собой целей тоже вызывает выбросы дофамина, а когда миссия выполнена, мы чувствуем удовлетворение и испытываем радость во всей ее полноте, поскольку сделали что-то такое, что связало в командной работе нашу префронтальную кору и систему поощрения.

Настя Травкина

«После неё появляется ощущение экстаза» - говорит композитор и музыкальный просветитель Анна Виленская, объясняя как научиться получать максимальное удовольствие от классической музыки.

Что такое классическая музыка

Под классической чаще всего подразумевают академическую музыку. Она отличается от эстрадной, народной, джаза и других видов музыкального искусства своей формой.

В эстрадной музыке, например, в основном используют повторяющиеся схемы, похожие на эмоциональные качели: куплет — спокойный (подкопили энергии), припев — экспрессивный (выплеснули её).

В академической другая цель — показать развитие материала в процессе и довести его до какого-то результата. Поэтому здесь может быть совсем иная структура — например, состоящая из трёх частей, каждая из которых служит логическим продолжением другой. Также в произведении могут присутствовать главные и побочные темы.

То, что у академической музыки принципиально иная форма, делает её сложной для прослушивания. Её тяжело воспринимать только интуитивно или телесно.

Поэтому, если сыграть современную рэп-композицию в оркестре, она не станет академической.

Станет ли она классической — покажет время. Этим термином называется музыка, которая пережила своего создателя и полюбилась людям.

Например, The Beatles много цитируют и исполняют — как минимум на двух континентах. Поэтому их композиции тоже можно назвать классической музыкой.

Что может дать академическая музыка

Иногда про классическую музыку пишут, что она помогает уснуть. Наверное, это правда, если ты пока что не умеешь её слушать и тебе становится скучно. Но всё-таки я бы не стала обобщать и говорить, что все академические композиции помогают, например, снять стресс, справиться с бессонницей или повысить продуктивность. Они очень разные и по-разному действуют на организм. Но вот что классическая музыка точно может дать своим слушателям.

1. Закрыть темы, которые не может закрыть другая музыка

Есть определённые эмоции, которые не выражает эстрадная музыка. Она пишется так, чтобы её слушали каждый день, любили и всё время включали на репите.

Но бывают моменты, в которые ты, например, испытываешь глубокий экзистенциальный кризис или большой страх без бравады перед смертью. Это очень сложные комплексные чувства, которые можно показать только в прогрессии: как эти мысли приходят, развиваются, до чего доводят. Академическая музыка работает с такими темами.

Кроме того, включая классические композиции, ты понимаешь, что они дольше по хронометражу, чем эстрадные. Ты заранее лоялен к их продолжительности, и композитору не нужно заигрывать с тобой, чтобы ты дослушал симфонию до конца. Он может позволить себе использовать разные странные приёмы, которые в эстрадной музыке, скорее всего, отвернут от себя большинство слушателей.

Вдобавок ко всему: эстрадную музыку почему-то принято писать со словами. Это может очень сильно мешать. Если вдруг девушка поёт про свою несчастную любовь к брюнетам, а слушатель — мужчина, безответно влюблённый в блондинку, скорее всего, эта композиция откликнется у него не так сильно, как могла бы.

Когда ты слушаешь музыку без слов, ты можешь наделить её любым своим смыслом, и она отразит твои чувства ещё сильнее.

Поэтому некоторые нынешние 20-летние предпочитают слушать барокко, по форме похожее на эстрадную музыку, но без слов.

2. Развить интеллект

Как и любая интеллектуальная деятельность, занятие музыкой развивает умственные способности.

Лучше всего эта взаимосвязь прослеживается у детей. Когда ребёнок играет на инструменте, у него улучшается мелкая моторика, которая влияет на развитие мышления. Когда он слушает музыку, то учится абстрактно мыслить.

Благодаря всему этому повышается вероятность того, что он вырастет и станет каким-нибудь Эйнштейном. Поэтому талантливые люди действительно зачастую питают склонность к академической музыке.

Это не значит, что взрослые не получат пользы от занятия музыкой, просто на них это уже не окажет такого сильного воздействия, как на детей.

3. Получить новый опыт

Музыка — это альтернативное эмоциональное пространство. Чтобы понять, в чём суть определённого произведения, надо постоянно держать в голове то, как его мелодии изменяются. Для этого их приходится визуализировать и запоминать.

Да, это работа, но после неё появляется ощущение экстаза — будто ты побывал где-то в альтернативной Вселенной.

Этот опыт, наверное, похож на принятие галлюциногенных препаратов. Только, в отличие от них, прослушивание музыки не несёт в себе опасности.

Если потренироваться несколько лет, вы обретёте легальный способ быстро и без вреда «попадать» в другие пространства, по-новому эскапироваться.

Как составить плейлист новичку

Допустим, человек захотел послушать академическую музыку. Тогда у него, скорее всего, возникнет вопрос: «А с чего начать?» В этой ситуации я бы дала пять советов.

1. Не идти хронологически

Есть академическая музыка, которая красива и понятна для всех. Это классицизм, романтизм, отчасти — барокко. Сложнее с модерном, постмодерном, авангардом — они могут понравиться не каждому, поэтому лучше не запрыгивать на них с наскока. Лучший вариант — начать с XIX века, а потом постепенно захватывать XVIII и XX века.

2. Выбрать произведения известных композиторов

Есть триада, которую любят практически все: Шопен, Рахманинов, Чайковский. На одном из выступлений я даже показала «фокус». Сказала: «Загадайте своего любимого композитора, а я его назову». Лишь 10% зала выбрали кого-то не из этих трёх. Начать слушать академическую музыку можно с их композиций.

3. Брать произведения, которые малы по хронометражу

От 3 до 6 минут. У Чайковского это «Времена года», у Шопена — мазурки, у Рахманинова — прелюдии.

4. Не брать вокальные произведения

Академический вокал может вызывать отторжение, потому что физиологически для человека он не очень естественен. И вообще: слова — это новый слой. Надо сначала разобраться хотя бы с инструментальным.

5. Брать сочинения, в которых мало инструментов

Например, только для рояля.

Если бы я составляла плейлист, моя программа выглядела бы так.

Для начинающих. «Я не в теме, раньше не слушал классическую музыку»

Э. Сати, «Гносьенна 1».
А. Моцарт, симфония № 40, 1-я часть.
И. С. Бах, прелюдия до-мажор.
К. Сен-Санс, «Аквариум».
И. Пахельбель, Canon in D.
П. И. Чайковский, «Январь».
А. Вивальди, «Лето» (3 части).

Для продолжающих. «Симфония № 5 Бетховена уже не в новинку, хочу чего-нибудь посложнее»

И. Брамс, симфония № 3, 3-я часть.
Ф. Шуберт, фантазия фа-минор.
Д. Шостакович, струнный квартет, 1-я часть.
А. Дворжак, симфония № 9 «Из Нового Света», 2-я часть.
Р. Вагнер, опера «Лоэнгрин», вступление.
С. Шаминад, «Концертино».
Б. Барток, «Шесть румынских танцев».

Для искушённых слушателей. «Удивите меня, Анна!»

О. Лассо, Lassus prophetiae sibyllarum.
О. Мессиан, «Квартет на конец времени» (любая часть).
С. Хольт, Canto ostinato.
Б. Барток, «Концерт для оркестра».
И. Стравинский, «Симфония псалмов», 1-я часть.
М. П. Мусоргский, «Рассвет на Москва-реке».
О. Респиги, «Фонтаны Рима».

Популярное в последнее время дофаминовое голодание многие преподносят едва ли не как панацею от всех психологических проблем. По словам сторонников этой методики, оно помогает сделать полную перезагрузку мозга и снова начать получать удовольствие от простых радостей повседневности. Все это замечательно, скажете вы, но работает ли это на самом деле?

Опытный практик дофаминового голодания Джеймс Синка рассказал журналистам, как у него проходит этот процесс. Он старается отрезать себя от раздражителей окружающего мира, насколько это возможно в наши дни. Мужчина перестает есть и употребляет только воду, выключает и прячет ноутбук и откладывает в сторону смартфон, а также старается ни с кем не разговаривать и даже избегает зрительного контакта.

В случае Джеймса соблюдать все эти правила очень непросто, так как он занимается частным предпринимательством в сфере IT-технологий. Кроме этого, он примерный семьянин и вокруг него всегда немало дорогих ему людей.

Мне повезло — у меня очень понимающие друзья и члены семьи, — говорит предприниматель из Кремниевой долины. — Я их заранее предупреждаю: «17 ноября у меня дофаминовое голодание, извините, но со мной нельзя будет связаться. Это не потому, что я вас не люблю, просто мне это нужно».

Поначалу это казалось несколько странным, но сейчас все уже привыкли. Посмеялись и приняли это как данность. В сфере высоких технологий таких сторонников дофаминового голодания как Джеймс Синка сегодня немало. В Кремниевой долине это давно уже стало трендом, а там, как известно, с уверенностью смотрят в будущее. При этом есть мнение, что новая методика эмоционального восстановления — это не более чем известный с древности способ медитации, просто облаченный в современную форму. А что думают по этому поводу эксперты?

Дофамин (или допамин) — это открытый относительно недавно нейромедиатор, вырабатываемый особым отделом человеческого мозга и служащий своеобразным «вознаграждением» мозга. Это соединение часто и неправильно называют гормоном радости или удовольствия. Профессор неврологии и психиатрии из Калифорнийского университета в Сан-Франциско Джошуа Берк рассказал, каким образом работает наша внутренняя система вознаграждения.

Его выработку в организме могут запускать внешние раздражители — особенно неожиданные важные события. Они могут быть самыми разными — от внезапных неприятных звуков до стимулов, которые, исходя из прежнего опыта, стали ассоциироваться с вознаграждением.

Есть ли смысл в таком голодании?

Зачем это нужно поклонникам дофаминового голодания? Эти люди считают, что современная жизнь сделала их слишком зависимыми от доз дофамина, получаемых при употреблении вкусной пищи, использования соцсетей и современных гаджетов.

Сам Джеймс Синка объясняет это с той точки зрения, что постоянное получение дофамина делает нас невосприимчивыми к этому нейромедиатору и вырабатывает толерантность к его дозам, как это бывает у наркоманов. После голодания наш мозг избавляется от этого состояния и снова начинает адекватно реагировать даже на самые простые и доступные удовольствия повседневной жизни.

Психолог Кэмерон Сепа, большинство пациентов которого живут и работают именно в Кремниевой долине, утверждает, что принцип дофаминового голодания основан на хорошо известном современным психологам принципе терапии, имеющим простое и понятное название «контроль над раздражителями». Эта терапия помогает больным, имеющим различные серьезные зависимости, просто устраняя триггеры.

Доктор Сепа рассказал, что такой «контроль над раздражителями» — это отличный способ оптимизировать самочувствие и эффективность высшего руководства крупных компаний, штаб-квартир которых в Кремниевой долине очень много. Их работа, связанная с постоянным напряжением и стрессами, вызывает появление зависимостей, которыми боссы пытаются снизить прессинг негативных факторов на психику.

Но полный отказ от современных технологий и соцсетей приведет их карьеру к краху, поэтому Кэмерон Сепа считает, что перегибать палку не стоит и достаточно частичного ограничения или кратковременного отказа от этих факторов. Даже частичные меры дают возможность пациентам доктора Сепы почувствовать подъем настроения, повышение работоспособности и способности к концентрации.

Еще один плюс дофаминового голодания заключается в том, что оно освобождает время для полезных привычек. Сам Сепа с удовольствием рассказывает о первом собственном опыте дофаминового голодания, который он получил случайно еще в детстве.

После длительного воздержания в пище, связанного с проблемами со здоровьем, юный Кэмерон откусил кусочек персика и получил невероятные ощущения, которые пронес с собой через всю жизнь. После этого он специально начал голодать, уже когда учился в университете. Ежемесячное голодание стало его привычкой на всю жизнь и бросать ее психолог не собирается.

Дополнительно, раз в три месяца, доктор Сепа устраивает себе и дофаминовое голодание, отказываясь на некоторое время от современных информационных технологий и общения с людьми.

Дофаминовое голодание для меня — это синтез разных форм голодания, которые я пробовал в течение жизни. И как синтез оно дает многосторонний положительный эффект.

Во время голодания он ставит перед собой задачу ограничить раздражители в трех основных сферах: в окружении, в поведении и в пище. Поэтому Кэмерон Сепа не слушает музыку, не использует электронные приборы, не включает свет, не ест и не принимает пищевых добавок. Разумеется, в такие периоды психолог полностью избегает общения с людьми.

Доктор Сепа утверждает, что все эти условия в наше время соблюдать очень непросто и особенно трудно найти время для такого эмоционального очищения. Но по словам специалиста, оно того стоит и никто еще не пожалел о том, что отложил в сторону дела и немного «поголодал».

Причуда или эффективная методика?

Но несмотря на массу положительных отзывов, далеко не все уверены в пользе дофаминового голодания. Профессор Джошуа Берк предупреждает, что дофамин не имеет прямого отношения к удовольствию или чувству радости. Ученому неизвестны случаи, когда путем отказа от чего-либо голодающий смог понизить уровень дофамина в своем мозге. Это всего лишь увлечение, а не контролируемое исследование.

Конечно, это звучит довольно правдоподобно: если прекратить на какое-то время то и дело проверять свой аккаунт в соцсетях и воздержаться от регулярных вечеринок, это действительно принесет вам пользу. Только вот маловероятно, что это как-то связано с дофамином. Другими словами, трудно отрицать то, что вы испытаете облегчение, если на время откажетесь от действий, вызывающих сильное возбуждение или приносящей стресс. Но при этом Берк уверен, что дофаминовое голодание — это вовсе не повод отвернуться от друга, которому нужен ваш совет именно в этот период времени.

Эми Милтон, преподающая в кембриджском колледже Даунинг психологию, также уверена, что выработка дофамина и поведение человека в период голодания никак не связаны. Но женщина полностью согласна, что профилактический отказ от тех или иных раздражителей будет полезен для кого угодно.

Тем не менее Милтон считает, что ничего нового адепты дофаминового голодания не изобрели, так как еще 2500 лет назад в буддизме существовала практика медитаций випассана. В последние годы это подзабытое искусство расслабляться снова обретает популярность, и семинары, проводимые по методикам Махаси Саядо и Сатья Нараян Гоенка, собирают множество людей.

Подводя итог, можно сказать, что все специалисты как один считают дофаминовое голодание полезным и нужным. Но при этом многие акцентируют внимание на том, что не стоит возводить эту практику в ранг культа и устраивать длительные аскетические марафоны, непонятные окружающим и портящие с ними отношения. Не стоит забывать и о других способах борьбы со стрессом, менее тяжелых для реализации, но таких же эффективных.