Пишет мне главред: «Хочу тебе предложить челлендж-тему: как заставить себя интересоваться умным контентом? Допустим, профессорский ребенок в этом вырос; студентка влюбилась в эрудита, на этой волне начала изучать квантовую физику и полюбила ее тоже; третьему встретился Даррелл или Динец — и открылась биология. А вот если ты юный футболист из небогатого поселка или вечно занятый менеджер из семьи челноков — как заставить себя перестать тупо смотреть сериалы и читать детективы и найти кайф в науке, экономической прессе, сложных искусствоведческих книгах?».

Читая сообщение, автоматически решаю, что это отличный заход в статью. А потом удивляюсь: в смысле «заставить себя интересоваться»? Если мы решили заставить себя интересоваться, значит, мы хотим заинтересоваться. Если мы хотим, то заинтересовываемся. Где же тут затык?

Тупой и будешь еще тупее

В своем бестселлере «12 правил жизни» Джордан Питерсон, профессор психологии, алхимически намешал психологию, Канта, биологическую детерминированность и всё всем объяснил. Он пишет: живем мы в точности, как лобстеры, наши эволюционные предки. То есть живем на дне, где боремся за самок и ресурсы, разве что в перерывах противостоим Хаосу, утверждая свои правила и ценности, но мы сейчас не об этом. Все мы конкурируем друг с другом в жесткой иерархии доминирования — эволюционно более древней, чем сам человеческий род.

Место в иерархии лобстеров зависит от результатов точечных поединков между одним лобстером и другим. Что важно, исходы таких битв определяют будущее обоих участников. Более мощные и агрессивные лобстеры становятся после них еще сильнее, а проигравшие теряют серотониновую подпитку и ссутуливаются, клешни их уменьшаются, и всё это видно издалека. Именно поэтому сильные и дальше станут побеждать, а слабые — становиться лузерами.

Этот феномен известен как «Закон Матфея», или распределение Парето: умные умнеют, веселые веселеют, богатые богатеют, а 20% людей в любом деле тащат на себе все основные задачи или владеют всеми ресурсами.

Научпоп о биохакинге и работе мозга недаром пестрит напоминаниями: обучение мозга — это банальное привыкание к определенным рабочим схемам, привыкание — это и есть обучение мозга. Сначала ты работаешь на зачетку, а потом зачетка работает на тебя. Например, если сопоставить мозг бездельника и «рабочей пчелки», выяснится, что у тех, кто привык работать и трудиться ради абстрактных (не связанных с непосредственным выживанием) целей, уровень дофамина в стриатуме и префронтальной коре выше.

То есть у трудоголиков прокачаны зоны, ответственные за мотивацию и вознаграждение. А у бездельников, падких на сиюминутные, не отложенные во времени удовольствия, дофамина больше в областях, ответственных за эмоции и рискованное поведение.

Вернемся к персонажам из примера: у ребенка родителей-интеллигентов есть исходная «обучающая» среда, превратившая интенсивное поглощение «умняка» в привычку. У подружки эрудита и того биолога аналогичная привычка выросла из мотивации, порожденной чужим примером под боком.

У наших гипотетических футболиста и менеджерки ни того ни другого нет. Мозг приучается к определенным моделям действий, «Закон Матфея» делает свое дело, и одни герои выращивают могучие клешни и умнеют в какую-то сторону, а у других «хочу» так и не конвертируется в «действую».

Всё, чего другим не хватает, — наработанной привычки и мотивации, позволяющей ее заиметь.

Нормальные рабочие условия

Как сказали бы Маслоу, Макклелланд, Герцберг и прочие праотцы содержательной теории мотивации, потребность «интересоваться умным контентом» относится к «высшим» нуждам (потребностям в самореализации, самоуважении, смысле жизни и т. д.). Причем — мы помним знаменитую пирамидку Маслоу — весь экзистенциализм покоится на верхушке. И хотя некоторые теории с массой оговорок утверждают обратное, прыгнуть от базовых потребностей к высшим вам, скорее всего, не удастся.

Дело в том, что наша реакция на побудительные стимулы зависит от доминирующей потребности. Если ваш начальник будет мотивировать вас через повышение конкуренции в группе, когда у вас огнем горит потребность в сопричастности, вы не станете работать лучше.

Аналогично, если вы застряли в хроническом стрессе, валяетесь на диване без движения и питаетесь чем попало, то вы плохо будете реагировать на побуждающие стимулы, связанные с саморазвитием.
Мозг, обеспокоенный базовой функциональностью, не обратит внимание на ваши ницшеанские амбиции.

Словом, чтобы заинтересоваться интеллектуальным саморазвитием, надо привести себя в порядок на уровне базовых потребностей. А также (и тем самым) подлатать свою избалованную дофаминовую систему.
Как мы помним из примера с бездельниками и «пчелками», для мозга крайне важны места концентрации дофамина и способы его получения. Действительно, дофамин — главный игрок в формировании мотивации, именно от него зависит, выделит ли мозг энергию на достижение абстрактных целей или нет.

Ежедневно уменьшая количество халявных удовольствий и увеличивая количество заработанных (не сладкое и лайки, а поход в спортзал и помощь ближнему), мы на уровне мозга прокачиваем свое умение мобилизоваться во имя высокого. О всемогущем дофамине и о том, как грамотно с ним обращаться, мы подробно рассказывали вот в этой статье.

Конкретные задачи

Допустим, возможность образовываться у нас уже образовалась, и мы морально готовы к upper intermediate. Мотивация к интеллектуальному саморазвитию у нас, скорее всего, зиждется не только на том, что нас заела собственная интеллектуальная неоформленность. Ведь нельзя же захотеть заставить себя захотеть стать (биологом/физиком/экономическим гуру). Поэтому восхождение на гору образованности для нас, скорее всего, подразумевает выход на новый уровень овладения знанием, открытие плато с более широкой картиной мира.

Такую абстрактную цель хорошо держать в голове, но мало кого она возбудит на просмотр лекций по квантовой физике этим прекрасным июньским днем, и следующим, и следующим. Именно поэтому абстрактные цели лучше пришвартовывать к конкретным задачам.

Например, как в финской школе Ressu. Ее создатели убрали из программы все классические предметы и сконцентрировались на phenomenon-based learning — изучении феноменов. То есть не сухих фактов, а связей между ними.

Школьники Ressu, исходя из своих интересов, потребностей и любопытства, сами выбирают темы для изучения.

Здесь восьмиклассники изучают биологию, этику и право, рассматривая проблему абортов, а пятиклассникам поясняют географию, социологию, историю и экономику на примере миграции.

Пока традиционалисты приходит в ужас, оригинальные финские школы стабильно занимают верхушки рейтинга PISA (международная программа оценки студентов, что-то вроде «Оскара» в мире образования).

Свое освоение интеллектуальных вершин можно начать с изучения инструкции по применению к самому себе: например, засесть за научпоп по нейробиологии и психологии мотивации и формированию привычек, чтобы внедрить теоретические знания в свою ежедневную практику.

Если вам нравится бродить по выставкам современного искусства, но вы ни черта не понимаете, сконцентрируйтесь на этой боли — постфактум разбирайтесь в контексте каждой из выставок, постепенно осваивая мудреный язык совриска по отсылкам. Или почитайте «iPhuck 10».

Так вы переориентируетесь с абстрактного «хочу быть умным» на более конкретное «хочу разобраться и применить».

Подождите-ка!..

До этого момента мы говорили только о том, почему так туго идет и «как заставить себя так, чтобы не было похоже, что мы себя заставляем, чтобы потом всё пошло как по маслу» (кстати, о том, как правильно заниматься самообразованием, мы тоже писали. Даже дважды).

Можно продолжить рассказывать о минимальном дофаминовом подкреплении и о том, как ловко обмануть самого себя, но, скорее всего, этот текст окажется в списке «списков книг и фильмов» — той проклятой бездне, куда так легко попасть и откуда нельзя вернуться. Всем текстам в жанре «как сделать то и это» уготована такая судьба. Поэтому, если по-честному, первое, что надо сделать, чтобы стать уже умным, — перестать потреблять такие тексты.

Решая заинтересоваться интеллектуальными темами, мы имеем благородную интенцию — хотим найти хороших собеседников в лице умных вещающих людей и подтянуться до их уровня, стать самостоятельно и оригинально мыслящими людьми.

Но на деле есть большая разница между думанием и «потреблением умной информации» — и тем более информации о том, как научиться ее потреблять.

В эссе «О чтении книг» зануда Герман Гессе выводит отличную типологию читателей. Первый тип, говорит он, — «наивный». Он подключается к текстам только как потребитель, наедается, «как мальчик — книгами об индейцах, как горничная — романами о графинях или студент — Шопенгауэром». Сюжет или содержание такой читатель воспринимает как объективную истину и оказывается полностью ею ведом.

Второй тип — постмодернистский игрок, который «может, например, наблюдать, как писатель или философ стараются внушить себе и читателям свое толкование и оценку вещей, наблюдать, посмеиваясь и усматривая в кажущемся произволе и свободе писателя лишь вынужденность и зависимость».

И, наконец, третий — «совершенное дитя» — «личность настолько выраженная, настолько осознающая себя, что совершенно свободно противопоставляет себя объекту чтения. Такой читатель не желает ни образовываться, ни развлекаться, а пользуется книгой как любым предметом на свете, она для него — всего лишь исходная точка и генератор идей».

Такому читателю нет разницы, поглощает ли он Платона в Сорбонне или список акций «Перекрестка» в Челябе или даже просто смотрит на камень — его мышление плодовито само по себе.

Каждым из таких типов мы иногда бываем, добавляет Гессе. Еще он добавляет, что тип «совершенное дитя» — это уже не читатель, и если постоянно пребывать в таком состоянии, можно слететь с катушек. Но если в нем не пребывать совсем, то и свободно мыслящими, хорошими читателями нам не стать.

Обучение себя независимому мышлению явно исходит не из обмазывания себя «умняком», а из внутренней работы по осмыслению фактов действительности. К ней-то и надо себя приучать по всем правилам нейробиологии.

Это отлично понимали древние греки, собравшие основу всей западной цивилизации и так высоко ценившие искусство ведения диалога. Или гарвардские преподаватели, обожающие форму эссе.

Сесть перед белым листом, вооружиться гуглом вместо библиотеки и собрать текст на любую тему из интересующей области — вообще отличный тренажер для научения себя думанию и освоения интеллектуальных тем.

Идея о том, что интеллектуалы несчастнее людей со средними способностями, стала общим местом еще с библейских времен. Однако, как показывают последние исследования, лишь некоторые когнитивные способности коррелируют с низкой удовлетворенностью жизнью — и скорее всего потому, что этими способностями неправильно пользуются. Артур Брукс считает, что люди зачастую используют интеллект, чтобы возвыситься над другими, приобрести побольше денег и власти, а не для того, чтобы стать более счастливыми и внимательными к себе и окружающим. Как стать счастливым, используя свои умственные способности во благо других?

Как было сказано в романе Эрнеста Хемингуэя «Райский сад»:
«Умные люди чрезвычайно редко бывают счастливы».

Это напоминает эффект Даннинга — Крюгера — когнитивное искажение, когда люди, не имея навыков и знаний в той или иной области, невинно недооценивают собственную некомпетентность или считают, что способны глубоко объяснить какое-либо явление.

Однако гипотеза Хемингуэя менее прямолинейна. Я знаю много несчастных интеллектуалов. Но действительно ли именно интеллект является корнем их проблем? Ученые изучали этот вопрос, и их ответ, как это часто бывает, таков: всё относительно. Всё зависит от того, как вы используете свои навыки. Многие люди рассматривают интеллект как средство опередить других. Это плохая стратегия, чтобы стать счастливее.

Интеллект во всех своих аспектах — обычный IQ, эмоциональный интеллект, музыкальный талант или какие-либо другие умственные способности — при прочих равных увеличивает ваше счастье. По идее, у людей с более высокими когнитивными способностями должна быть более захватывающая жизнь и более широкие возможности, чем у других. Они постоянно находятся в поиске дополнительных ресурсов, с помощью которых можно улучшить свое самочувствие.

Однако в целом корреляции между интеллектом и удовлетворенностью жизнью на индивидуальном уровне нет. В 2022 году исследователи из Высшей школы медицинских наук Вейля Корнелла и Фордхэмского университета изучили связь между благополучием и различными нейрокогнитивными способностями: памятью, скоростью обработки информации, способностью суждения, способностью пространственной визуализации и словарным запасом. Они обнаружили, что единственными компонентами интеллекта, положительно связанными со счастьем, были пространственная визуализация, память и скорость обработки информации.

Что еще интереснее, так это то, что исследователи также обнаружили сильную негативную связь между счастьем и словарным запасом.

Чтобы объяснить это, они предложили гипотезу: люди с большим словарным запасом «самостоятельно выбирают более сложные условия и в результате могут сталкиваться с большим количеством ежедневного стресса». Другими словами, люди, знающие много слов, попадают во множество сложных ситуаций, где наслаждение становится затруднительным.

Вопрос о связи интеллекта и счастья нуждается в дополнительных исследованиях, которые, я подозреваю, будут проведены в ближайшие годы. Но мне кажется, что причина тому, что такая ценная вещь, как интеллект (особенно эмоциональный), не обязательно приводит к высокому качеству жизни, вполне ясна уже сейчас.

Одна из самых больших загадок в жизни заключается в том, почему мы стремимся к успеху, а не к счастью. Наша природа задала нам четыре цели: деньги, власть, удовольствие и престиж, обещая, что они принесут счастье. На самом деле причинно-следственная связь, вероятно, обратная: более счастливые люди проще достигают этих целей. Если вы стремитесь лишь к этим вещам, то счастье, скорее всего, быстро пройдет. Горе вам, если вы пытаетесь использовать свой интеллект только для личной выгоды и престижа.

Чем вы умнее, тем лучше вы должны понимать, что благополучие зависит от веры, семьи, дружбы, заботы и работы на благо других. Ваш интеллект, скорее всего, обеспечит вам счастье, если вы будете использовать его, чтобы найти лучшие способы любить других и заботиться о них. В некотором смысле вы можете думать об интеллекте как о ресурсе — таком же, как деньги или власть. Мы уже знаем, что делать с последними: поделитесь ими с другими и используйте их как силы добра. Чтобы интеллект также мог послужить нашему счастью, воспользуйтесь этими предложениями:

1. Делитесь своими идеями

Меня поражает, как много благочестивых филантропов щедро жертвуют на благотворительность, но не желают делиться секретами своего успеха. В мире, наполненном идеями, держать хорошие идеи при себе — худшая форма скупости, которая, несомненно, заставит вас страдать. Я не предлагаю вам нарушать какие-либо законы об интеллектуальной собственности, а скорее хочу поставить этический вопрос:

Используете ли вы свою изобретательность, чтобы помочь другим добиться успеха?

Есть способы делать это во многих сферах жизни. Сформулируйте свою политику обмена идеями. Я, например, когда читаю лекцию о счастье, разрешаю аудитории использовать слайды по своему усмотрению — так я выполняю свой собственный завет.

2. Не используйте интеллект, чтобы унижать других

Легко использовать ум для демонстрации превосходства, бросаясь саркастичными и язвительными репликами. В конце концов, наша культура приветствует это: комедии с оскорблениями более популярны, а резкое высказывание станет вирусным быстрее, чем вы успеете сказать «Ок, бумер». Но удовольствие от смеха не компенсирует страданий, наносимых такими оскорблениями, в том числе и тому, кто их озвучивает.

Как показывают исследования, сарказм делает критические высказывания убедительней и требует необычайно высокого интеллекта. Но в действительности сарказм — пустая трата умственных способностей, и не только потому, что нельзя быть чрезмерно критичным, но и потому, что столь резкая позиция связана с депрессией и тревогой. Про себя могу сказать, что после того, как я использую остроумие, чтобы принизить кого-то другого, я собой не горжусь. Ради блага — своего и других — используйте свою умственную ловкость, чтобы поддерживать людей или смешить их, никого не унижая.

Мы используем свои преимущества, чтобы добиваться успеха в жизни — так устроены люди. Но представление о том, что если у одного человека много ресурсов или умений, то у другого должно быть меньше, почти всегда неверно. Утонченное понимание человеческих отношений (которое, я должен отметить, требует интеллекта) показывает, что когда мы работаем вместе и помогаем друг другу — мир становится лучше. Возможно, вы считаете, что помощь другим в достижении экономического успеха повышает общее благосостояние, в том числе и ваше собственное. Если так, то использовать свой интеллект с целью поддержать других должно быть несложно.

Желая обогатить свою речь и более доходчиво описать чье-то качество или происходящее событие, многие употребляют «красивые» и «умные» слова. Эти слова настолько известны и привычны, что, казалось бы, никаких вопросов здесь быть не может. Однако на самом деле многие из этих слов часто употребляются в неверном значении. Иногда – даже в противоположном. И это может привести к целому ряду проблем.

Почему-то многие убеждены, что слово «конгениальность» – это наивысшая степень «гениальности». Однако на самом деле у этого слова совсем другое значение. Конгениальный – это родственный, близкий по духу. Так что если чье-то решение вам близко – это конгениально. Но это вовсе не означает, что человек сделал или придумал что-то сверхвыдающееся.

Говорить про себя «я амбициозный» не стоит, ведь собеседник может оказаться высокообразованным человеком и знать, что «амбиции» – это вовсе не стремление к победе и целеустремленность, как часто считают, а обострённое, болезненное самолюбие, спесивость. Согласитесь, никто не захочет выглядеть перед новым знакомым или работодателем человеком с претензиями и излишним самомнением.

«Дилемма» – еще одно слово, которое иногда употребляется в неверном значении. Например, если человек говорит о какой-то проблеме или задаче, которую ему нужно решить, называть это «дилеммой» нельзя. Данный термин произошел от двух греческих составляющих – dis (вдвое) и lemma (предположение) и употребляется он только в том случае, когда человеку предстоит выбрать один из двух имеющихся вариантов. Причем, как правило, этот выбор затруднителен и варианты – противоположные. Например, провести отпуск на заграничном курорте, потратив кучу денег, или просидеть на даче и при этом сэкономить – это дилемма.

Упоминая, что кто-то говорил или вел себя с пафосом, часто имеют в виду фальшь и наигранность. На самом деле в переводе с греческого слово «пафос» означает «страсть». Так что говорить с пафосом – это говорить с воодушевлением. Это эмоциональная кульминация, и употреблять это слово с негативной или насмешливой окраской неверно.

Слово «асексуальный» очень часто употребляют как антоним прилагательного «сексуальный». Однако реальное значение у этого слова совсем другое: асексуальный – это тот, кто не испытывает полового влечения. Кстати, представители движения асексуалов уточняют, что называть их «антисексуалами» также неверно. Антисексуалы – это те, кто против секса, а асексуалы просто к нему равнодушны. В любом случае, называть некрасивого, непривлекательного человека асексуальным неправильно.

Часто можно услышать выражение «мне это как-то не комильфо», которое употребляют, когда хотят сказать, что человеку неудобно или некомфортно. На самом деле устаревшее слово «комильфо» означает «приличный, соответствующий правилам хорошего тона». В переводе с французского языка comme il faut означает «как подобает», «приличный», «элегантный». Так что «не комильфо» означает «неприлично для данной ситуации». Иными словами, если кто-то ведет себя неподобающим образом – это не комильфо.

Кого только ни называют маргиналами – и попрошаек, и бездомных, и людей, бросивших вызов обществу, и даже представителей богемы. Однако с этим словом нужно обращаться аккуратно. Согласно толковым словарям, маргинал – это человек, который находится на грани социальных групп (например, представитель нацменьшинства или мигрант). Он утратил свои прежние социальные нормы поведения, а к новым еще не успел приспособиться. Также маргиналом можно назвать того, кто осознанно не признает общепринятых правил поведения. Так что нищий или человек, потерявший дом – это не маргинал.

Некоторые считают, что слова «подпись» и «роспись» – синонимы, и в организациях при подписывании документов нередко можно услышать: «Поставьте свою роспись». Однако слово «роспись» имеет сосем иное значение – это живопись на стенах или предметах (роспись стен храма, городецкая роспись и т.д.). Есть у этого слова и еще одно значение – письменный перечень предметов. А вот когда гражданину нужно подписать документ или артиста поклонники просят оставить автограф, это подпись.

Очень характерная ошибка – когда, говоря о каком-либо союзе людей или организаций, употребляют слово «мезальянс». Скорее всего, его путают со словом «альянс», что действительно переводится как «союз». Существительное же «мезальянс» (кстати, это устаревшее слово) в дореволюционные времена означало «неравный брак с человеком, низшим по социальному положению». Так что, если девушка скажет «у нас с ним сложился отличный мезальянс», это будет смешно и, к тому же, обидно для ее молодого человека.

Слово «априори» обычно употребляют, когда речь идет о чем-то общеизвестном и не подлежащем сомнению. Например, «априори вода при минусовой температуре превращается в лед». Однако этот термин пришел из философии и изначально имел другое значение. «Априори» – это что-либо, не проверенное опытным путём, на практике. Некоторые словари допускают употребление этого термина в качестве синонима слова «аксиома», однако большинство авторитетных словарей фиксируют только одно значение – «философское».

Очень часто слово «социопат» путают со словом «социофоб» или же считают их синонимами. Однако это абсолютно разные и даже в чем-то противоположные понятия. Социофоб – это человек, который боится общения и чувствует себя дискомфортно в социуме. Те или иные фобии есть у многих, и это вовсе не означает, что человек психически болен. А вот социопатия — это расстройство личности психического характера, при котором человек игнорирует социальные нормы поведения. Часто это может сопровождаться эгоцентризмом, безответственностью, раздражительностью и даже агрессией. Так что если вы робкий человек, избегающий общения, не стоит говорить: «Я социопат».

Иногда слово «эгида» употребляют как синоним слова «предлог». Например: «под эгидой защиты природы» или «под эгидой благоустройства». Это абсолютно неверно. Согласно словарям, выражение «под эгидой» означает, что некое мероприятие или событие происходит под чьей-то защитой, при чьем-то покровительстве или поддержке. В древнегреческой мифологии «эгидой» назывался щит Зевса. Поэтому если журналист пишет «под «эгидой благоустройства спилили деревья», получается чепуха.

Люди – сложные существа. Мы – представители разумного вида, который стал доминирующим на планете благодаря интеллекту и накопленным знаниям. Мы возвели пирамиды и небоскребы, летали на Луну и изобрели Интернет, однако нашим неизменным спутником всегда была глупость. Именно она погубила миллионы, породила жадность, беспечность и пренебрежение к окружающей среде. Поразительно, но все достоинства, свойственные нашему виду, меркнут по сравнению с этой неистовой силой – по глупости мы причиняем вред себе и другим, обзаводимся предубеждениями и защищаем их до последнего. Нравится нам это или нет, но глупость – одна из самых могущественных сил на Земле, а недооценивать ее роль в истории человечества недопустимо. Но есть ли что-то систематичное в человеческой глупости? И почему ученые выделяют четыре типа различных людей – глупых, беспомощных, умных и бандитов? Давайте разбираться!

Теория человеческой глупости

Не существует простых ответов на вопросы о том, кто умный, а кто глупец. Зло, однако, легко отличить от добра, а порядочного человека – от непорядочного. Все потому, что глупость неочевидна, а ее разрушительную силу зачастую недооценивают. В книге «Фундаментальные законы человеческой глупости» итальянский историк экономики Карло Чиполла, пишет, что глупые люди гораздо опаснее бандитов, особенно если родились в элитных кругах.

В своем 60-страничном эссе, опубликованным в 1976 году, Чиполла делит людей на четыре основные категории: умные, бандиты, беспомощные и глупые. Все они определяются на основе концепции выигрыша/проигрыша, слегка перекликающейся с дилеммой заключенного (фундаментальной проблеме теории игр, в которой игроки не всегда сотрудничают друг с другом, даже если это в их интересах).

Человек может приносить пользу другим, выгоду себе, убытки другим и убытки себе подобным. Согласно предложенной теории, беспомощные люди вносят вклад в общество, но ими часто пользуются другие, особенно бандиты. По этой причине их вклад ограничен, а место в этой категории нередко занимают альтруисты или пацифисты (из-за своих моральных убеждений). Умные люди направляют свои усилия и действия на пользу обществу, но и сами получают от этого выгоду. Так как их действия приносят пользу окружающим, беспомощным людям, как утверждает Чиполла, стоит их поддерживать.

Бандиты, в свою очередь, преследуют собственные интересы и обогащаются, даже если это наносит вред обществу. Но глупые люди, по мнению итальянского исследователя, намного опаснее бандитов, так как приносят обществу чистый убыток, причем нередко делают это без всякой видимой причины. Их действия также расстраивают, злят и сбивают с толку окружающих.

Чиполла также обнаружил, что одинаковая доля людей в любой группе склонна к глупости, даже в группе нобелевских лауреатов, профессоров и «синих воротничков». Реальность такова, что нам приходится сталкиваться с одинаковым количеством глупых людей, куда бы мы ни отправились.

При этом как группа, глупые люди гораздо могущественнее мафии и военно-промышленного комплекса, так как управляют социальными процессами и влияют на них: «Общая способность глупых людей наносить ущерб обществу бесконечна в пределах их потенциального положения бюрократов, генералов и даже политиков», – утверждает ученый.

Пять законов человеческой глупости

Работа Карло Чиполло примечательна не только выше описанными группами людей, но и пятью фундаментальными законами человеческой глупости. Вот они:

• Все всегда и неизбежно недооценивают количество глупых людей в обращении.
• Вероятность того, что человек глуп, не зависит от какой-либо другой характеристики этого человека. Образование, богатство или статус не имеют к этому никакого отношения.
• Глупый человек – это тот, кто причиняет вред другим людям, в то время как сам не извлекает из содеянного никакой выгоды.
• Неглупые люди всегда недооценивают разрушительную силу глупцов и постоянно забывают, что иметь дело с ними всегда большая ошибка.
• Глупый человек – самый опасный из всех.

Отметим, что вопреки основным культурным тенденциям среди своих коллег-интеллектуалов, Чиполла был убежден, что мужчины не равны. «Одни глупы, а другие нет. Разница определяется природой и ничем иным. Человек глуп точно так же, как рыжеволос», – полагал ученый. Он также утверждал, что разрушительный потенциал глупого человека зависит от количества унаследованной глупости и социального статуса.

Иными словами глупость – это переменная, которая остается постоянной во всех популяциях. В каждой категории, которую только можно представить – пол, этническая принадлежность, национальность, образование, доход – есть определенный процент глупых людей.

Глупость – самая опасная сила на свете

О том, что глупость хуже зла, говорил и немецкий теолог и философ Дитрих Бонхеффер. Он полагал, что глупость идет рука об руку с властью, так как приобретая ее, мы отказываемся от своих индивидуальных критических способностей. Но обо всем по порядку.

Благодаря поп-культуре злодеи в нашем представлении одеваются в черное, убивают по прихоти и хохочут над своим дьявольским планом. В жизни же все не так прозаично – маньяки, преступники и серийные убийцы зачастую ничем не отличаются от обычных людей. Эти жестокие люди, однако, не являются главной угрозой общественной безопасности хотя бы той по той причине, что нам о них известно – ведь как только что-то становится известным злом, добро всего мира может сплотиться чтобы бороться с ним.



Но глупость – совсем другая история и бороться с ней как со злом не получится по нескольким причинам. Во-первых, мы коллективно гораздо более терпимы к глупости. В отличие от зла, глупость – не тот порок, который большинство воспринимает всерьез. Мы не обвиняем других в невежестве, не ругаем людей за то, что они чего-то не знают.

Во-вторых, глупый человек – скользкий противник. Он не потерпит поражения в дебатах и не прислушается к доводам разума. Более того, когда глупый человек загнан в угол и сталкивается с фактами, которые невозможно опровергнуть, он срывается и набрасывается на оппонента.



Глупость, как и зло, не представляет угрозы до тех пор, пока у нее нет силы. Однако стоит глупцу обзавестись властью, как он заразит ей большую часть человечества. Отмечу, что немецкий теолог говорил об этом еще до Чиполла, ну а нам с вами остается лишь наблюдать за тем, как Интернет и социальные сети помогают глупости распространяться.

Как бороться с глупостью?

Причины происходящего, увы, очевидны – глупость не лишает человека права занимать определенные должности или обладать властью. Более того, в истории существует немало примеров того, как глупцы поднимались на вершину, избавляясь от тех, кто осмелился думать. Этого требует сама природа власти – чтобы овладеть ею, нужно отказаться от ряда способностей, необходимых для разумного мышления, таких как рефлексия, независимость и критическое мышление.

Аргумент Бонхеффера заключается в том, что чем большей властью наделен тот или иной человек, тем меньшей личностью он становится. Когда харизматичный и талантливый аутсайдер вступает в желаемую должность, то становится слабоумным. Вот почему глупость следует рассматривать как нечто худшее, чем зло – один могущественный глупец способен причинить больше вреда, чем банда макиавеллиевских интриганов.

Бонхеффер также утверждал, что зло – это кукловод, а глупец – марионетка. Все потому, что глупцом можно управлять, манипулировать им и внушить ему что угодно. Больше всего на свете зло любит тех, кто позволяет ему действовать. А где – неважно. Такого же мнения придерживается и знаменитый историк Юваль Ной Харари, автор бестселлера «Sapirns: Краткая история человечества». История, пишет Харари, учит нас, что люди не должны недооценивать глупость.



Автор: Любовь Соковикова