Цветы – это не просто украшение, это воплощение красоты, нежности и изящества. Издавна они вдохновляли поэтов, художников и музыкантов, становясь символом любви, восхищения и преклонения перед женской красотой. В истории немало примеров того, как цветы становились верными спутниками и источниками вдохновения для великих женщин, оставивших свой след в искусстве, науке и политике.

Одри Хепберн: белые ландыши и нежность

Одри Хепберн – икона стиля, талантливая актриса и гуманитарный деятель. Ее утонченная красота и элегантность покоряли сердца миллионов людей по всему миру. Любимыми цветами Одри были белые ландыши – символ чистоты, невинности и новой жизни. Этот нежный цветок отражал внутренний мир актрисы, ее доброту, искренность и стремление к совершенству. Даже в повседневной жизни Одри Хепберн часто украшала свои наряды букетиками ландышей, создавая вокруг себя атмосферу весенней свежести и легкости.

Мерилин Монро: розы и страсть

Секс-символ эпохи, актриса и певица Мерилин Монро была воплощением женственности и чувственности. Ее любимыми цветами были розы – символ любви, страсти и красоты. Мерилин обожала красные розы, которые идеально сочетались с ее яркой внешностью и темпераментным характером. Она часто появлялась на публике с букетами роз, а ее дом всегда был украшен этими роскошными цветами. Розы для Мерилин были не просто украшением, они были отражением ее внутренней силы и страсти к жизни.

Неудивительно, что поклонники актрисы стремились заказать розы, чтобы выразить свое восхищение и признательность.

Катрин Денев: орхидеи и изысканность

Французская актриса Катрин Денев – символ элегантности, изысканности и утонченного вкуса. Ее любимыми цветами были орхидеи – экзотические и загадочные, воплощающие роскошь и совершенство. Орхидеи идеально дополняли образ Катрин Денев, подчеркивая ее аристократичность и безупречный стиль. Актриса часто выбирала орхидеи для своих нарядов и украшала ими свой дом, создавая атмосферу утонченной красоты и гармонии.

Эдит Пиаф: стойкие хризантемы и сила духа

Легендарная французская певица Эдит Пиаф, обладательница неповторимого голоса и сильного характера, питала особую любовь к хризантемам. Эти стойкие цветы, поражающие разнообразием форм и оттенков, символизируют долголетие, мудрость и силу духа. Хризантемы, с их многочисленными лепестками, словно олицетворяют сложный и многогранный внутренний мир Эдит Пиаф, ее способность преодолевать трудности и сохранять оптимизм. Купить букет хризантем – значит подарить не просто красивый букет, но и пожелать стойкости, мудрости и жизнелюбия.

Екатерина II: тюльпаны и великолепие

Российская императрица Екатерина II была известна своей любовью к роскоши и великолепию. Ее любимыми цветами были тюльпаны – символ богатства, процветания и власти. Екатерина II создала в Санкт-Петербурге огромный ботанический сад, где выращивались редкие сорта тюльпанов со всего мира. Она считала тюльпаны символом своей империи, ее расцвета и могущества.

Кэти Пери: фиолетовые и белые гортензии

Всемирно известная певица Кэти Перри любит роскошные букеты из гортензий. Известно, что гортензии могут быть розовыми, зелеными, синими, фиолетовыми и белыми. Для Кэти Перри наиболее любимы фиолетовые и белые гортензии. Эти два цвета символизируют понимание, чистоту и мир.

Скарлетт Йоханссон: фрезии

Привлекательная актриса Скарлетт Йоханссон всегда украшает свой дом свежими цветами, когда не находится в павильонах для съемок. Его любимые цветы – лилии и розы, но больше всего актрису привлекает аромат фрезии, символизирующий дружбу и невинность. Наиболее ароматными являются розовые и белые виды фрезий.

Анджелина Джоли: орхидеи

Любимый цветок талантливой актрисы и режиссера Анджелины Джоли – орхидея. Нежная и экзотическая орхидея, по сути, декоративное растение. Он символизирует силу, роскошь, любовь и красоту. Поэтому не случайно, что Анджелину привлекают именно орхидеи.

Мадонна: белые розы

А всем известная Мадонна предпочитает элегантные и красивые белые розы. Белые розы имеют несколько значений, из которых наиболее распространены невиновность, любовь и чистота. Они также символизируют счастье и покой. В греческой мифологии белая роза связана с богом эпохи Возрождения Адонисом.

Цветы как отражение личности

Любовь к цветам – это не просто прихоть, это отражение внутреннего мира, характера и вкуса. Цветы могут многое рассказать о личности человека, его характере, вкусах и предпочтениях. Они способны поднять настроение, подчеркнуть индивидуальность, вдохновить на творчество, создать атмосферу уюта и гармонии или вдохновить на новые свершения. Они могут быть символом любви и страсти, нежности и романтики, изысканности и роскоши. Именно поэтому так важно выбирать цветы с особым вниманием, учитывая предпочтения и характер человека, которому вы хотите их подарить.

Изысканные натюрморты и дивные растения на полотнах живописцев — цветы могут не только украсить вид, но и открыть тайный смысл, передать послание внимательному исследователю. Листаем пленительный гербарий, изучая таинственный сад цветочных символов.

«Ладонь твоя росой окроплена, Раскрылся пальцев розовый бутон» Данте Габриэль Россетти

К XIX веку символика изображенных предметов в живописи утратила свое глубокое значение, и цветочные штрихи нам могут показаться всего лишь красочными акцентами живописного полотна. Тем не менее, в викторианскую эпоху развился свой специфический язык цветов. Символизм, отражённый на картине Данте Габриэля Россетти «Вероника Веронезе» (1872), включает освобождённую из клетки птицу, а ромашки в птичьей клетке— запертую энергию, примулы— символ юности, нарциссы— отражение мыслей.

Гимн красоте божественного творения

Силу воздействия живописных образов на религиозные чувства верующих прекрасно понимали отцы церкви. И, несмотря на аскетизм ранних сюжетов, роза и лилия одними из первых стали пользоваться особым вниманием.

Лилия — любимица древних властителей и императоров. С расцветом христианства ее белоснежным лепесткам было доверено символизировать непорочность Девы Марии. Цветок стал практически неизменной деталью сцен Благовещенья в европейском изобразительном искусстве.

Роза — покорительница сердец, — никогда не была лишена внимания. Ее насыщенный красный цвет и шипы красноречиво повествовали о страданиях Христа. Сплетённые же вместе белые (символ чистоты Марии) и алые розы знаменовали собой объединение в вере всех христиан (Альбрехт Дюрер «Праздник венков из роз» или «Праздник чёток»).

Ирис — белый символизирует чистоту, синий — материнскую скорбь.

Изображение цветов в религиозных сюжетах позволяло навеки запечатлеть красоту мудрости и щедрости самого Творца, напоминая и о бренности земной жизни. Эта христианская идея отражена в картине Яна Давидса де Хема (1606−1683) «Натюрморт с распятием и черепом» (Мюнхен, Старая Пинакотека). О скоротечности жизни в цветочном memento mori, как правило, напоминает изображение часов или черепа. В натюрморте же с другим набором предметов в этой роли выступает сам цветок.

Включенный в букет хлебный колос символизирует не только хлеб Причастия, но и Воскресение, поскольку человек, подобно зерну, возрождается к новой жизни после погребения в землю. В композиции другой картины Яна Давидса де Хема -«Букет цветов в стеклянной вазе», — очевидно доминирование алого мака и белой гвоздики. Внимательному зрителю мак напоминал о скоротечности живой красоты, а скрытые в нем семена — о смерти и забвении. Белая гвоздика символизировала чистую и ясную христианскую жизнь.

На протяжении XVI столетия светская символика в искусстве постепенно отвоевывала все больше прав. Так, красная гвоздика — в христианском искусстве символ любви и страдания, ассоциирующийся с кровью, пролитой Христом, уже все чаще в портрете XV—XVI вв., особенно в парном, сопровождает влюбленных и служит указанием на обручение. Цветок стал общепринятым, и по сей день сохранившим свое значение атрибутом доблести и отваги, революции, причем, не только Октябрьской, но, прежде всего, Французской.

Интересно, что в случае многозначности символа принимается во внимание то из его значений, которое соответствует общему духу картины. Например, чертополох в Германии указывал на помолвку — этот намек и усматривали раньше исследователи известного автопортрета Альбрехта Дюрера с чертополохом. Однако надпись в верхней части картины — «мои дела определяются сверху» (стар. нем.), — указывает на еще одну символику растения — Страсти Христовы. Так художник выразил преданность Богу, подчеркнув свою мысль чертополохом в руке.

В миниатюрах календарей франко-фламандских часовников XV в., цветы — признанные атрибуты апреля и весны вообще в позднейших циклах картин на тему «Месяцы» или «Времена года». Один из самых изысканных образов возрождающейся природы запечатлен в миниатюре «Апрель» («Роскошный часослов герцога Беррийского») братьев Лимбургов: дамы в изящных придворных платьях собирают цветы на яркой зелени луга.

Но что нам «скромные цветы»? Довольно неожиданно выглядит «Автопортрет с подсолнухом» Антониса ван Дейка! Дело в том, что подсолнух был только-только завезен испанцами в Европу из Перу (произошло это в 1569 г.), и еще столетие его выращивали в садах как диковинку. Заметив, что подсолнух поворачивается вслед за небесным светилом, его стали считать символом солнца (Творца, монарха) и судьбы, а также верности. Видимо, изображение растения на автопортрете придворного живописца — свидетельство непоколебимой преданности мастера своему покровителю, английскому королю Карлу I.

«Я вышла в сад …» Белла Ахмадулина

Вообще, появление и распространение «несерьезной» цветочной живописи в Европе было результатом интенсивного развития садоводства — как научного, так и любительского. Растительный мир, окружавший художников, с середины XVI века начал изменяться. Путешественники и торговля сделали свое дело! Одними из первых преобразили сады восточные луковичные растения, а затем к ним стали постепенно прибавляться диковинки из Нового Света.

Ботаника обрела самостоятельность, отделившись от медицины, составной частью которой была до этого. Вот и художники обратили особое внимание на цветочную живопись, к тому же ученые, большинство из которых работали в Голландии, заказывали рисунки растений для исследовательских целей.

«Чудесный гость далекого Ирана»

«Портреты» цветов заказывались и владельцами садов, чтобы увековечить диковинные и экзотические и просто прекрасные цветы, собранные или выведенные хозяином. Садоводы, занимавшиеся разведением и выведением редких видов, заказывали рисованные каталоги для презентации покупателям посадочного материала. Особую актуальность такие каталоги приобрели в период пресловутой тюльпаномании. Спекуляция луковицами тюльпанов в Голландии во второй половине 30-х годов XVII в. достигла поистине степени безумства, когда за луковицу тюльпана редкой новой окраски закладывали дом. Неудивительно, что тюльпаны можно увидеть практически в каждом букете, написанном в первые сорок лет XVII столетия, и больше всего сохранилось альбомов именно с этими цветами. Одна из таких книг — «Тюльпановая книга» Якоба Маррела (1642) — содержит лист с ценами на тюльпаны в 1635—1637 гг., в самый разгар тюльпаномании.

«Колесница Флоры». Аллегорическая картина Гендрика Пота (1580−1657) — популярный лубочный сюжет, высмеивающий простаков-спекулянтов. Повозка с богиней цветов (только тюльпаны) и её праздными спутниками катится под уклон в пучины моря. За ней бредут ремесленники, забросившие орудия своего труда в погоне за лёгкими деньгами.

Первые станковые натюрморты появились в 1600-е гг. в творчестве Якоба де Гейна, Руланта Саверея, Яна Брейгеля, Амброзиуса Босхарта и представляли собой искусные композиции из разнообразных цветов в изысканной вазе. Такие букеты кажутся написанными с натуры, однако присмотритесь: они составлены из растений, цветущих в разные сезоны. Живописцы выполняли тщательные рисунки акварелью и гуашью, рисуя цветы с натуры, и затем использовали эти наброски в различных работах.

И, конечно, рассматривая изысканные букеты, знатоки с любопытством читали цветочные «письма». Уж они-то знали, что орхидеи затаили ревность, подозрительность, и обман. Ирис уже перестал напоминать о скорби Божьей матери и начал воспевать Весну и возрождение.

Лаванда символизирует деревенскую жизнь, крестьянство, и, в то же время, желание, порок, разврат, потерю невинности. А вот тюльпаны, памятую о своем бурном коммерческом прошлом, преобразились в символ богатства, процветания, торговли, и это объяснимо самой историей бытования цветка.

Одуванчик, из символа младенца Христа (на тондо Рафаэля изображен слева у края плаща Иосифа) трансформировался в трогательное напоминание о детстве, тоске по прошлому.

Символика активно использовалась в искусстве до второй половины XIX века. «Говорящий гербарий» можно увидеть на полотнах Ореста Кипренского. «Бедная Лиза» нежными пальчиками держит хрупкий красный цветок — это ее любовь и судьба.

Балерина Екатерина Телешова в образе Зелии — героини балета «Приключение на охоте», — демонстрирует идеализированный букетик полевых цветов, намек на простодушие театрального образа. Цыганка прижимает ветку мирта — атрибут Афродиты. Однако у мирта есть еще одно значение — символ язычника обращенного в христианство. И, пожалуй, это наиболее вероятное объяснение присутствия детали на портрете цыганки (как известно, ромы принимают религию страны, где они проживают).

А на портрете Е. Авдулиной отчетливо видна одиноко стоящая в стакане с водой веточка гиацинта. Его белый цвет — символ нравственной чистоты, но, в то же время и смерти: осыпающиеся лепестки — уже ставший хрестоматийным намек на быстротечность молодости и красоты. Художник грустил: ему довелось покинуть солнечную Италию и вернуться в Петербург.

«Где весело, туда лети, из лучших роз богине Флоре венок сплети…» Рубен Дарио

Цветы, учитывая, заложенную в них природой идею роста и плодородия, издревле связывали с женской сексуальностью.

Тамара де Лемпицка считала каллы самыми женственными и эротичными цветами и постоянно включала их в свои натюрморты. В картинах Джорджии О’Киф критики практически единодушно усмотрели эротические намёки. А известный фотограф Альфред Стиглиц считал работы О’Киф манифестацией «вечной женственности».

У древних италийцев с приходом весны над миром властвовала юная богиня распускающихся цветов — Флора. Ренессанс воскресил наследие античности, и цветы окружили жизнерадостных Венеру и Флору. Богини участвуют в картинах с аллегориями месяцев и времен года, чувств и стихий, олицетворяя весну, обоняние или зрение, землю или огонь (Ян Брейгель Старший. «Обоняние»).

Фиалки — символ скромности и верности. Так, на портрете своей жены Эммы Хилл, Форд Мэдокс Браун вкладывает в руки своей возлюбленной, разрушенной алкоголизмом, букет из увядших цветов. Он писал: «Теперь, когда она лежит в постели разбитая лихорадкой, она выглядит прекрасной и молодой, как когда-то».

Переполнено символикой и полотно Данте Габриэля Россетти «Леди Лилит» (1867). Идею картины раскрывает сонет «Телесная прелесть»: «Спокон веков она мужей влекла, Улавливая души и тела В силки страстей, как в наши времена. Ей любы мак и томных роз цветы; Кого, Лилит, не зачаруешь ты, Твой поцелуй и сонных грез настой». Роскошный цветок мака в черной вазе символизирует не только воображение и вечный сон, но также наслаждение и неизбежность смерти.

Значение первоцвета изменяется в зависимости от окраски, но в картине Эдвина Лонгсден Лонга «Дочери нашей империи. Англия: первоцвета» (1887) желтый задуман как символ молодости и любви.

Картина Джона Эверетта Милле «Офелия» известна благодаря детализированному изображению растительности реки и на речных берегах. Когда художник рисовал обреченную Офелию Шекспира, в пышной сцене смерти он изобразил все цветы в соответствии с оригиналом текста и ботанической точностью. В каждом из растений закодирован определенный смысл: лютики означают неблагодарность, плакучая ива, склонившаяся над девушкой, — знак отвергнутой любви, крапива обозначает боль, цветы маргариток около правой руки символизируют невинность. Розы традиционно говорят о любви и красоте, кроме того, один из героев трагедии называет Офелию «роза мая»; ожерелье из фиалок знаменует скромность и верность, так же как и растущие на берегу незабудки; алый и похожий на мак адонис, плавающий около правой руки, символизирует горе.

И, хотя, сегодня в большинстве живописных сюжетов натюрмортам, цветам и растениям определена второстепенная роль, попробуйте прислушаться к тихому разговору детей Флоры: они вам расскажут много интересного.

Пионы. Эти нежнейшие цветы самых разных оттенков, от светло-розовых и белых до насыщенных бордовых, аромат которых сложно спутать с чем-то другим, такие пышные, величественные, их можно найти в творчество очень многих художников, как начинающих, так и профессионалов. Пион - королевский цветок, символ власти с чистой энергией. Неудивительно, что парфюмеры стремятся увековечить его запах в своих работах, а художники красоту и утонченность.

Согласно историческим источникам пион получил своё название в честь Пеонии – местности, откуда произошёл один из его видов. Однако существуют и другие версии. Согласно одной из них, название этого растения связано с именем персонажа древнегреческой мифологии – Пионом, который был талантливым учеником врача Эскулапа.

Однажды Пион вылечил владыку загробного мира Плутона, раненного Геркулесом. Чудесное исцеление повелителя подземного царства возбудило в Эскулапе зависть, и он решил убить своего ученика. Однако Плутон, узнавший о злых намерениях Эскулапа, в благодарность за оказанную ему помощь, не дал Пиону умереть. Он превратил искусного врача в красивый лекарственный цветок, названный в честь него пионом. В Древней Греции этот цветок считался символом долголетия и целительства. Одарённых греческих врачей называли «пиониями», а лекарственные растения «травами пионий».

Народный художник СССР, архитектор и доктор искусствоведения Александр Михайлович Герасимов родился в 1881 году в Мичуринске. Он был первым Президентом советской Академии художеств. Надо сказать, что пионам Герасимов посвятил не одну работу. В основном это натюрморты, то с гвоздикой, то с предметами быта: графином, чайной чашкой, книгой и часами. Но ничто не отвлекает от главного героя работ - прекрасных пышных цветов. Ими явно любуется автор и не останется равнодушен зритель. Красиво, гармонично и радостно в комнатах с пионами. Они создают особую атмосферу и настроение, что очень тонко передает художник. Пионы Герасимова - про уют, про особую домашнюю ауру. Практически все его работы с пионами находятся в частных коллекциях.

Французский художник Анри Фантен-Латур родился в Гренобле в 1836 году. Его отец писал портреты, да и сын создавал не только натюрморты. Есть в коллекции Латура, например, портрет самого Эдуарда Мане. Мать художника, Елена, была родом из России, она родилась в Орле. Талант сына проявился еще в детстве, отец отправил его учиться в новаторскую художественную школу Лекока де Буабодрана. Анри обожал Лувр, проводил там много времени, писал репродукции великих и этим некоторое время зарабатывал на жизнь. Именно в этом музее он познакомился с будущей женой, брак с которой стал счастливым. Цветочные натюрмотрты Фатен-Латура были очень популярными, он получал множество заказов. Его пионы, например, были не просто прекрасными цветами в вазе - это в первую очередь настроение: лиричное, немного грустное, тревожное, но все же светлое и доброе.

В частной коллекции находится работа великого импрессиониста Клода Моне «Ваза с пионами», написанная им в 1882 году. Его пионы - про эмоции. Красивые цвета, нежнейшие оттенки, объемные мазки и даже опавшие лепестки - всё это кричит о страсти, любви, порыве чувств. Шикарная, яркая охапка цветов, то ли собранных, то ли подаренных с любовью, вызывает бурю позитивных эмоций. Так красоту цветов мог передать только художник-легенда, тонко чувствующий суть простых вещей. Его пионы хочется обнять, прижать к щеке и долго ощущать их непередаваемый аромат.

Французский родоначальник современного искусства, именитый художник Эдуард Мане, весной 1864 года написал целую серию работ с пионами. «Срезанные белые пионы и секатор» - одна из первых композиций автора с этими цветами. Натюрморты составляли важную часть в творчестве художника. В одной из галерей Парижа к 1865 году готовилась его выставка, для нее он написал, том числе, картины с пионами. О чем эта работа? Возможно о том, что ничто не вечно под луной: ни красота, ни жизнь, ни ароматы. Ничего, кроме искусства. Это произведение Мане находится в Париже, в собрании музея д'Орсе.

В американском Институте искусств Стерлинга и Франсин Кларк представлено немало картин французских мастеров импрессионизма. Среди прочих есть работы Пьера-Огюста Ренуара. Его натюрморт с пионами, написанный в 1880 году, как выражение чувств и эмоций. Такой яркий и нескучный, изысканный по стилю и по выбранным художником цветам и оттенкам, он не может не привлечь внимание, им хочется любоваться бесконечно, как любимой женщиной, например. Картины с цветами Ренуар писал в основном на продажу, поэтому большая их часть находится все же в частных коллекциях по всему миру.

Если осень чаще всего становилась поводом для меланхоличных рассуждений у художников, то весну все почти единогласно называют положительным явлением. Самым важным символом весны большинство художников считают цветы, но какие еще еще сюжеты искусство считает весенними?

Одна из самых популярных для обсуждения картин была написана художником Возрождения по заказу государственного деятеля Лоренцо де Медичи.

Он подарил романтичное произведение племяннику на свадьбу, которая происходила по политическим причинам. Точной трактовки современные исследователи знать не могут, но большинство считает, что на картине изображена богиня любви Венера, богиня цветов Флора и бог западного ветра Зефир. Ботаники насчитали на картине около 500 цветов, относящихся к 138 видам растений.

Джон Уотерхаус «Песня весны» (1913)

Английский художник был одним из последних представителей прерафаэлитизма. Эти мастера опирались на творения деятелей эпохи Возрождения – например, Пьетро Перуджино или Джованни Беллини. Уотерхаус отдавал главные роли в своих произведениях женщинам, часто – героиням романтизированного Средневековья или древнегреческой мифологии.

На этой картине рыжеволосая героиня, в белом платье, с цветами в подоле, гуляет на природе с детьми. Ее тело символизирует жизненную силу, а рыжие волосы – страсть.

Альфред Сислей «Лужайки весной» (1881)

Французский живописец – один из самых недооцененных представителей импрессионизма. В ту эпоху его нежные глубокие картины померкли на фоне новаторских произведений коллег – однако они высоко ценятся сейчас.

В 1880 году Сислей вынужден был покинуть Париж, ставший слишком дорогим для него. В деревне его творчество обрело новую силу, стало более выразительным. На этой картине на деревьях совсем нет листьев, зато благодаря цвету чувствуется приближение весны. Героиней «Лужаек» исследователи уверенно считают дочь художника, которой тогда было 12 лет.

Исаак Левитан «Весна. Большая вода» (1897)

Одна из самых лиричных картин русского художника изображает момент половодья, когда вода затопила земли и деревья, обычно остающиеся сухими.

Если у других живописцев весна предстает изменчивой, то у Левитана она получилась неподвижной, как изображенная вода. Одну из самых светлых картин художника иногда называют музыкальной: плавный основательный берег сочетается с тонкими, как ноты, гибкими березками.

Весеннее половодье уже привлекало внимание живописца в гораздо более мрачной работе 1885 года «Половодье».

Джузеппе Арчимбольдо «Весна» (1573)

Итальянский художник жил в XVI веке, но его произведения легко перепутать с картинами сюрреалистов XX столетия. Он предвосхитил многие направления и настроения в искусстве будущего.

На этой работе сотни фотографически изображенных цветов составили фигуру мистической женщины. Щеки сделаны из роз, губы – из ярких лепестков, нос – из лилии, ухо – из камелии, модное испанское платье того времени – из листьев, ириса и дикой земляники.

У Арчимбольдо есть подобные картины и на остальные времена года. Необычные наряды были воспроизведены на фестивале с королем среди гостей.

Пьер Огюст Кот «Весна» (1873)

Весна во многом ассоциируется с импрессионизмом: эта эмоциональная, импульсивная техника как нельзя лучше передает самое изменчивое время года.

Но есть и те, кто смог изобразить весеннее настроение и с помощью методов классицизма. Причем успешно, да еще и в разгар расцвета импрессионистского течения.

Это получилось у французского художника Пьера Огюста Кота. Он изобразил двух влюбленных, в которых часто узнают героев древнегреческого романа «Дафнис и Хлоя», в нежный момент обмена чувствами на качелях в весеннем саду.

Лоуренс Альма-Тадема «Весна» (1894)

Еще один представитель академизма высказал свое мнение о весне. Британец нидерландского происхождения увлекался археологией и любил историю Римской империи, поэтому изобразил сцену из той эпохи.

Женщины и дети в характерных одеяниях идут через улицы мраморного Рима, празднуя оптимистичное время года. Альма-Тадема застал кубизм, импрессионизм, постимпрессионизм и футуризм, искренне принимал новые направления. Но сам был верен викторианскому академизму, поэтому его картины идеалистичные и гармоничные.

Клод Моне «Весна» (1872)

В 1871 году Моне перебрался из Парижа в маленький живописный городок Аржантей. Туда часто приезжали и коллеги художника для вдохновения и работы – это место имеет большое значение для импрессионизма.

Для «Весны» Моне позировала его первая жена Камилла Донсье – с книгой в руках под кустом сирени. Вторая жена импрессиониста Алиса Ошеде распорядилась уничтожить все вещи и изображения, связанные с Камиллой, но картины ей пришлось пощадить из-за их ценности. Так что работы Моне – единственное, что осталось от первой супруги художника.

Картина создана в короткий период, когда французский живописец заинтересовался символизмом, проживая в Париже. Лиса около девушки воплощает похоть. Позади героини идет свадебная процессия, стремящаяся совершить заявленные в названии действия.

Гоген всемирно признан гениальным творцом и новатором в искусстве. При этом его творческие качества плохо сочетались с личностными. Для картины позировала 20-летняя девушка Гогена, которую он бросил, когда она забеременела, уехав на Таити. Похожим образом он поступил и с женой ранее.

Винсент ван Гог «Цветущие ветки миндаля» (1890)

Несмотря на очевидную мрачность жизни депрессивного и нищего художника, который достаточно времени проводил в психиатрических учреждениях и санаториях, в его творчестве полно оптимизма и восхищения миром.

Цветущие деревья не раз появлялись на его полотнах. Эти он начал создавать, узнав о пополнении в семье брата Тео: у того родился сын. Ветки миндаля одними из первых раскрываются весной, что должно было стать символом новой жизни. Все произведение занято цветами, а в четкости линий ощущается влияние японского искусства.

Ботаническая иллюстрация — специфический художественный жанр. Она обладает, казалось бы, несовместимыми качествами: с одной стороны, научная точность, с другой, мастерское живописное исполнение. В исключительных случаях художнику-ботанику удавалось передать в изображении еще и пронзительный восторг первооткрывателя, созерцательное оцепенение перед красотой и совершенством орхидеи, которая цветет раз в 15 лет, или южноамериканского цветущего кустарника, которому только предстояло придумать название.

Первые изображения растений появились еще в Древнем Египте и Месопотамии. Было это 4000 лет назад. Эти цивилизации отличались высоким уровнем сельского хозяйства и художественной культуры. Именно там и зарождалась ботаническая иллюстрация. Растения изображали на стенах дворцов, на посуде, вазах, сосудах для вина.

Рисунками лотоса, сахарного тростника и различных фруктов часто украшали древнеегипетские усыпальницы, искренне веруя в то, что рисунки, оживая, обеспечат умершему безбедное существование.

Изображения растений встречается и в искусстве Древней Греции: в домах богатых греков, на стенах храмов, амфорах, вазах. Все эти изображения считаются ранними ботаническими. Они практически лишены сходства и похожести, представляя собой лишь узоры и орнаменты.

Со временем декоративные цели изображения растений сменились научными. Лекари, целители, ученые - все они стали стараться использовать, развивать, совершенствовать ботанический рисунок. Составлялись травники, где было не только описание целебных свойств растений, но и рисунок самого растения. Эти научные труды можно сказать, что передавались из рук в руки, постоянно дополняясь новыми свойствами, фактами, эскизами и опытными данными о пользе растений.

Когда мир был молод и полон загадок. Когда великие военачальники везли в захватнические походы ученых и художников, чтобы те исследовали завоеванные земли. Когда научные открытия требовали физической выносливости, недюжинной смелости и природной склонности к авантюрным приключениям. В этом мире без фотографии, поездов, самолетов, батискафов естествоиспытатель должен был обладать хотя бы минимальными навыками рисовальщика — чтобы при необходимости зафиксировать впервые встреченный, неизученный мох, бабочку или планктон. В арсенале ученого, снаряженного в заокеанскую экспедицию или находящегося на службе в королевском ботаническом саду, наряду с пинцетом, лупой, скальпелем и альбомом для гербария обязательно были акварельные краски.

Фармацевтика, наука и реализм

До XVI века европейцам хватало одной-единственной книги о свойствах лекарственных растений. Она была написана в 77 году римским военным врачом Диоскоридом и снабжена иллюстрациями, выполненными с натуры. Книга «О лекарственных веществах» была настолько скрупулезно и обстоятельно составленным травником, что полторы тысячи лет переписывалась, перерисовывалась, обрастала поэтическими вставками, комментариями на разных языках и вполне годилась аптекарю, чтоб тот мог отличить азиатский подорожник от гадючьего лука, отыскать нужное противоядие от укуса змеи или вылечить лихорадку.

С началом эпохи Возрождения книга Диоскорида не теряет актуальности (многие известные ботаники будут опираться на нее еще в течение нескольких веков), но мир вокруг сильно меняется: Гуттенберг изобрел печатный станок, на мировой карте появились новые материки и острова, а на них — совсем другая растительность, другая пища, кора и травы, которые неожиданно оказываются панацеей от европейских болезней. Наконец, Земля стала вращаться вокруг Солнца, а не наоборот, а мир начал вращаться вокруг человека. И человек почувствовал свободу в познании мира, ответственность за его изучение.

Первыми авторами ботанических иллюстраций становятся художники. Для них точность изображения цветов и деревьев становится настолько же важной, как соблюдение пропорций человеческого тела и знание анатомии. Леонардо да Винчи и Альбрехт Дюрер посвящают ботаническим зарисовкам чуть ли не каждый второй лист в своих альбомах.

Как средневековый лекарь знал наизусть названия трав и сверялся при их заготовке с иллюстрациями Диоскорида (к слову, изрядно обезображенными и утерявшими сходство с настоящими растениями в результате бесконечных перерисовок) — так художник Ренессанса в стремлении следовать реальности составляет собственный травник. Впервые — с целью познания, изучения закономерностей и соответствия форм, а не с целью указать верный рецепт лечения.

Леонардо да Винчи изображая растения, исследовал их особенности, эстетические свойства. Это были не картины, а лишь зарисовки и эскизы. Леонардо да Винчи изобразил более 100 видов растений и около 40 видов деревьев. Он во истину испытывал необыкновенный трепет к природе, словно к великой сокровищнице человечества. Удивительнейшим образом он замечал малейшие детали растений и находил природные закономерности, перенося из на бумагу. Параллельно зарисовкам он вел заметки по ботанике: "Природа во многих растениях расположила листья последних ветвей так, что шестой лист всегда находится над первым, и так далее, в той же последовательности…"

Корабли и микроскопы

Следующее поколение авторов ботанической иллюстрации — это уже не аптекари и не художники-реалисты. Это поколение ученых. Тех, которые отправлялись в экзотические страны, проводили годы во влажных тропических лесах, мокли под дождями, страдали от морской болезни, возвращались домой с бесценными семенами, аккуратно завернутыми в мох или сухой песок, и с рисунками невиданных раньше растений, насекомых и птиц. Или тех, которые ухаживали за разросшимися королевскими ботаническими садами с оранжереями, редкими видами капризных растений, тщеславными планами превзойти ботаническую коллекцию соседнего монарха. Некоторым из них удалось так близко и пристально вглядеться в божественный замысел, в соответствии с которым организовано все живое в мире, что их акварельные зарисовки и раскрашенные вручную гравюры стали бесконечным вдохновением для многих поколений художников.

Мария Сибилла Мериан, например, месяц плыла через Атлантический океан и потом два года жила в Суринаме, нанимала рабов, чтобы те рубили перед ней напролазные заросли. Мериан изучала суринамских насекомых — и стадии их превращения из личинок в бабочек с роскошными крыльями или отвратительных тараканов, которых ее благочестивые европейские соотечественницы именовали не иначе как «дьявольскими тварями».

На тот момент ей было уже 52 года — и она успела обучиться живописи и гравюре в мастерской отца и отчима, выйти замуж, сбежать от мужа вместе с детьми, стать успешным самостоятельным предпринимателем и автором нескольких книг о цветах. На дворе был, кстати, XVII век — и на такие научные подвиги решался далеко не каждый ученый-мужчина. А Мериан, естественно, не имела возможности получить образование, художественные материалы были доступны ей исключительно благодаря мужчинам-родственникам, которые могли их приобрести. Каждого жука, бабочку, ящерицу или гусеницу Мария зарисовывает акварелью в среде его обитания — на удивительных экзотических цветах.

Пьер-Жозеф Редуте препарировал и изучал растения в Королевских ботанических садах, а заодно зарисовывал коллекцию собранных здесь цветов. Ботаника — сфера, которая не претерпевает изменений от смены политических режимов. Ботаников не казнят вместе с королями и другими придворными. Изучать розы и лилии можно как при монархе, так и при императоре Наполеоне. Поэтому Редуте успешно пережил смену власти. Будучи королевским ботаническим художником, он писал цветочные натюрморты сначала для Марии-Антуанетты, а потом для Жозефины.

Эрнст Геккель — немецкий ученый, который учился на врача, но серьезно раздумывал, не стать ли пейзажистом. К счастью, он стал естествоиспытателем и всю жизнь рассматривал в микроскоп планктон, медуз и стрекающих.

В итоге открыл 120 видов одноклеточных и издал книги, которые до сих пор вдохновляют художников и дизайнеров по всему миру. Он побывал на побережьях Сицилии, Египта, Алжира, Италии, на Мадейре и Тенерифе. Геккель умер в 1919 году — и застал эпоху в искусстве, когда изданные им альбомы гравюр вдохновляли художников на полуабстрактные эксперименты и даже архитекторов, которые стремились выстроить здания, в плане напоминающие строение открытых Геккелем медуз.

Книга Эрнста Геккеля «Красота форм в природе» выходила на рубеже веков — 10 альбомов по 10 оттисков. Каждая страница была организована так, чтоб сложная симметричность каждого вида участвовала в общем композиционном совершенстве.

Марианна Норт — британская художница, исследовательница, которая путешествовала только в одиночку и не везла с собой деревянных коробок для сбора семян с экзотических растений. 13 лет подряд, отправляясь в путешествия по всему миру, она брала только масляные краски. Дочь богатого землевладельца, она с ужасом думала о браке и называла его «ужасным экспериментом», который превращает женщину в слугу. В отличие от большинства ботаников-профессионалов, Норт писала растения в среде их обитания: крупные экзотические цветы на фоне уникального пейзажа. Такой созерцательный, живописный, способ исследования не помешал Норт открыть несколько неизвестных до сих пор видов растений, в том числе самый крупный плотоядный цветок, который назвали в ее честь — Nepenthes northiana. Пешком забираясь в места, по которым невозможно было проехать, Норт поселялась в лесной хижине и рисовала.

Исследовательница и художница Норт никогда серьезно не училась, взяла только несколько уроков рисования. Но выставка ее работ, которая состоялась в Лондоне в 1879 году, имела оглушительный успех. Пораженная вниманием публики и газетчиков, Норт решила подарить все свои работы Ботаническим садам Кью. Отстроила галерею за свои деньги и по собственному проекту, и очень надеялась, что посетителям можно будет подавать чай, кофе и печенье. Директор садов Кью с радостью принял проект галереи, но с негодование отверг идею о чаепитиях. Это, в конце концов, место работы серьезных ученых, а не туристическая достопримечательность.

Картины Марианны Норт — это живописные документы давно исчезнувших мест. Не прошло и нескольких десятков лет, как многие из них были задавлены безжалостными признаками цивилизации: дорогами, магазинами, почтовыми станциями и конторами.

Эти самые известные художники, авторы ботанической иллюстрации, и сотни других формировали особую художественную эстетику, основанную на научной точности и пристальном внимании к самым мелким деталям. Неудивительно, что совсем скоро эта эстетика будет подхвачена уже новыми, авангардными, художественными течениями и стилями.

Вспомнить Дюрера и Леонардо

Во второй половине XIX века французская живопись переживает грандиозную революцию — сначала барбизонцы, а потом будущие импрессионисты выходят на пленэры и стремительно пишут впечатление от окружающего пейзажа, световые эффекты. Если соломинок в стоге не рассмотреть — их не нужно прописывать, если роща прячется за туманом — видны только приглушенные цветные пятна, а не миллионы отдельных листьев. Но это лишь центральный, а не единственный путь развития искусства.

В то же время французский художник-символист Одилон Редон выпускает сборники литографий с причудливыми растениями, у которых на длинных стеблях покачиваются грустные человеческие головы. И возможно, он не последовал за импрессионистами как раз потому, что главным его учителем был ученый-ботаник, смотритель Ботанического сада в Бордо, Арман Клаво.

У Клаво была собственная теория о связях растительного и животного мира, над которой он серьезно работал. Но кроме этой, очевидно повлиявшей на Редона, теории смотритель Ботанического сада Арман Клаво делился с юным художником объемными гербариями и собственными ботаническими иллюстрациями, свежими книгами и соображениями об искусстве.

Где-то здесь, в кабинете известного ботаника, Редон открывает собственный художественный принцип: тщательно изучать природу, строение мельчайших живых организмов, чтобы потом, в студии, создавать химер и призраков по обнаруженным законам природы. Мало придумать растение с цветком-головой, нужно дать зрителю почувствовать, как по стеблю от корней движется влага, проникая в сложную систему кровообращения этого существа.

На родине Чарльза Дарвина, во время грандиозных научных открытий в области естественной истории, тоже об импрессионизме речь не шла. В Великобритании самый влиятельный арт-критик — это Джон Рёскин, писатель и художник, который в каждом путешествии делает ботанические и геологические зарисовки и отстаивает точное следование природе. Художники из «Братства прерафаэлитов», которые идеями Рёскина очень вдохновлены, пишут только с натуры — и людей, и природу.

Но в отличие от импрессионистов, подсчитывают количество листков и ягод на каждом кустарнике — им не трудно. Чтобы написать Офелию, Милле по несколько часов держит натурщицу в ванне, а чтобы окутать ее правильными цветами, делает натурные зарисовки. Женские фигуры на картинах прерафаэлитов утопают в цветах, причем, определить вид растения и основные его ботанические характеристика не составляет труда. Следовать природе в мельчайших деталях, считают художники, — это единственный путь, способный вывести британское искусство из болота, в котором оно погрязло. Семена, посеянные прерафаэлитами, прорастут тонкими, изогнутыми стеблями, причудливо перевитыми в декоративные узоры, уже скоро, к концу XIX века. В модерне.

Постботаника, бумага и стекло

В ХХ веке кто угодно может сесть на корабль или на поезд — и отправиться путешествовать, искать счастья и богатства в далеких, беспризорных землях. Все континенты открыты, неисследованных мест остается все меньше. Когда-то дикие леса исхожены, тропы проложены, туземцы надели европейские платья, приняли крещение и научились говорить по-английски. Ботанические атласы сформированы, классификации растений придуманы, невиданные птицы и насекомые изучены.

Дело художника — отвоевывать сферы влияния, до которых не добралась промышленная революция, расселять экзотических существ и растительное буйство прямо по домам уставших европейцев. Художники и скульпторы эпохи модерна выбирают растительные мотивы, плавные линии, имитируют выцветшие краски старых изящных ботанических гравюр, раскрашенных акварелью, добавляют золота. Их искусство уже не ограничивается залами галерей — оно проникает в частные дома в виде торшеров, обоев, панно, вычурной мебели.

С другой стороны, художники, которые сражаются за новое абстрактное искусство, лишенное сюжетной нагрузки, в восторге листают переизданные книги Эрнста Геккеля — и находят вдохновение и чистое совершенство в причудливом переплетении скелетов одноклеточных. Пауль Клее и Василий Кандинский говорят о серьезном влиянии «Красоты форм в природе» на свои поиски. Клее мечтает когда-нибудь вырастить картину, как растят цветок. Архитектор Хендрик Петрюс Берлаге проектирует здания, в плане повторяющие строение медуз, зарисованных Геккелем. Бесконечные цветы Джорджии О’Киф очень напоминают масляные зарисовки Марианны Норт.


Работы современных художников Kate Kato, Rogan Brown, Leopold and Rudolf Blaschka, Gerhard Lutz:

Влияние самых блестящих научных иллюстраций на искусство никогда не прекращалось — и сегодня молодые художники создают скульптуры из металла, керамики, стекла, бумаги под впечатлением от книг ученых-естествоиспытателей, живших 300 лет назад. Тоска по миру, который был молод и полон загадок, жажда открытий и новых знаний ведут их к поискам неожиданных техник и смыслов.

Автор: Анна Сидельникова

Залавная иллюстрация: Мария Сибилла Мериан, Цветок и плоды банана; Эрнст Геккель, Зеленые водоросли: десмидеи; Пьер-Жозеф Редуте, Гранат.

Под лучами весеннего солнышка расцветают пышные сады, и в их нежной пелене магнолии раскрывают свои чарующие лепестки. Как стихи, сотканные самой природой, эти прекрасные цветы уносят нас в мир загадочного великолепия и вдохновляют на мечты о любви и красоте.

Северная магнолия

Не помню — Рим или Монголия?
Века замедлились,
пока
мне девушка цветок магнолии
вдевала в лацкан пиджака.
Я игнорировал магнолию,
к душе привитый черенок.
К чему гадать: «Что быть могло ли бы?»
Перечеркните черновик!
Мы — эхо русской меланхолии
в нас страшный фитилёк горит.
Рояль, как профиль мейерхольдовский
незабываемо раскрыт.
Отцвёл пиджак. Столетье бренное
ушло. Калининград не тот.
Я сам сгорел как удобрение.
Но магнолия цветёт.

Андрей Вознесенский

Магнолия

Я трогал листы эвкалипта
И твердые перья агавы,
Мне пели вечернюю песню
Аджарии сладкие травы.
Магнолия в белом уборе
Склоняла туманное тело,
И синее-синее море
У берега бешено пело.
Но в яростном блеске природы
Мне снились московские рощи,
Где синее небо бледнее,
Растенья скромнее и проще.
Где нежная иволга стонет
Над светлым видением луга,
Где взоры печальные клонит
Моя дорогая подруга.
И вздрогнуло сердце от боли,
И светлые слезы печали
Упали на чаши растений,
Где белые птицы кричали.
А в небе, седые от пыли,
Стояли камфарные лавры
И в бледные трубы трубили,
И в медные били литавры.

Николай Заболоцкий

Вы видели магнолии в цвету?

Вы видели магнолии в цвету? —
В зеленой кроне — белые вкрапленья.
Как паруса трепещут на ветру, —
О, как стремятся вырваться из плена!

Пьянят своею нежной белизной
Маня в лазурь вечернего прибоя,
Где танго под серебряной луной
Танцуют на песке уставшем двое.


Два силуэта в тень одну сплелись,
Дыханьем страсти воздух наполняя, —
Ни сцены нет, ни бархатных кулис,
А только берег… — без конца и края.

В сердцах восторга нарастает буря,
Любовь и страсть — в обьятиях азура…

Марианна Вьен

Белый цвет магнолий

Белый цвет магнолий
Смотрит, как глаза.
Страшно жить на воле:
Чуется гроза.

Волны, словно стекла,
Отражают блеск.
Чу! в траве поблеклой
Ящерицы треск.

Вкруг смотрю смущенно,
Взор в листву проник:
Там к цветку склоненный
Юный женский дик.

Валерий Брюсов

Вы видели магнолию, цветущую в саду?

Вы видели магнолию, цветущую в саду?
Бутоны распускаются, как лилии в пруду.
Сверкают перламутровым сиянием цветы,
И хочется дотронуться до этой красоты.

Пусть пасмурно, и ветрено, и дождик моросит,
Роскошная магнолия бутонами манит.
Развесил кто-то лампочки на веточках в саду,
Усыпал шелком розовым газоны и траву.

Порывы ветра южного срывают лепестки,
Кружатся белоснежные большие мотыльки.
Окутал сладким облаком пьянящий аромат,
Весна шагами быстрыми ворвалась ночью в сад.

Иволга

Цветок магнолии

Босую ногу он занес
На ветку. — Не сорвись! –
Листва магнолии — поднос,
Цветы на нем — сервиз.
И сверху вниз, смугла, как вор,
Проворная рука
Несет небьющийся фарфор
Громадного цветка.
Его к груди не приколоть.
И мглистых листьев лоск
Мясистую лелеют плоть
И нежат ярый воск.
Зовет на рейд сирены вой.
На темный зов в ответ
Прильнула детской головой
К плечу больная ветвь.
Она дрожит. Она цветет.
Она теряет пульс.
Как в бубен, в сердце дизель бьет
Струей гремучих пуль.
Маяк заводит красный глаз.
Гремит, гремит мотор.
Вдоль моря долго спит Кавказ,
Завернут в бурку гор.
Чужое море бьет волной.
В каюте смертный сон.
Как он душист, цветок больной,
И как печален он!
Тяжелый, смертный вкус во рту,
Каюта — душный гроб.
И смерть последнюю черту
Кладет на синий лоб.

Валентин Катаев

Лепестки магнолии…

Лепестки… не более…
Лепестки? Не менее!
Просто онемение…
Словно птичьей стайкою
По ветвям утайкою…
Воробьями серыми,
Завязями первыми
Нежно распускается
Древняя красавица.
Ангельскими крыльями
Розовеет сильными.
Будоражит вешнею
Памятью нездешнею,
Памятью третичною,
И любовью личною…

Лепестки магнолии…
Лепестки… не более…

Ирина Фетисова

Добро пожаловать в мир весеннего цветения! В этом видео вы окунетесь в волшебную атмосферу пробуждения природы, где каждый момент наполнен чудом распускающихся цветов. Прямо перед вашими глазами развернется настоящий балет природы, где каждый бутон раскрывает свои нежные лепестки, словно звезды, сияющие на небе. Давайте вместе вдохнем этот аромат весны и откроем для себя, как природа воссоздает свои шедевры прямо перед нашими глазами. Приготовьтесь быть пораженными красотой и изяществом этого великолепного процесса!